– Знаете ли вы историю этого места? – спросил граф, когда они шли по главной аллее.
– Конечно, – ответила Анастасия. – Сад был заложен по приказу Петра Великого в 1704 году. Император сам следил за его планировкой.
– Совершенно верно, – кивнул граф. – Но знаете ли вы, что происходило здесь раньше, до основания сада?
– Нет, – призналась она. – А что?
– Здесь была старая усадьба шведского генерала. А ещё раньше – языческое капище древних славян. Место это всегда было особенным, намоленным. Недаром Пётр выбрал именно его для создания своего сада.
Анастасия с удивлением посмотрела на графа.
– Откуда вы знаете такие подробности?
– Я интересуюсь историей, – уклончиво ответил он. – Особенно историей этих мест.
Они дошли до центральной части сада, где стояла ограда, за которой виднелось здание Летнего дворца.
– Скажите, – неожиданно обратился граф к Анастасии, – верите ли вы в судьбу?
– Верю, – не раздумывая, ответила она. – А вы?
– Я прожил достаточно долго, чтобы понять: судьба не просто существует, она имеет свои планы на каждого из нас. Иногда эти планы кажутся жестокими, но у судьбы своя логика.
– Достаточно долго? – переспросила Анастасия. – Но вы же молоды.
Граф остановился и внимательно посмотрел на неё.
– Графиня, если бы я сказал вам, что мне не тридцать лет, как может показаться, а гораздо больше, вы бы мне поверили?
– Это невозможно, – рассмеялась она. – Вы выглядите совсем молодо.
– Внешность бывает обманчива, – тихо произнёс он. – Особенно у тех, кто… отличается от обычных людей.
В его голосе прозвучала такая грусть, что Анастасия почувствовала непреодолимое желание утешить его.
– Граф, что вас тревожит? – спросила она мягко. – Вы можете доверить мне свои печали.
– Боюсь, моя история слишком необычна для молодой девушки, – ответил он. – И слишком мрачна.
– Попробуйте, – настаивала она. – Возможно, я не такая хрупкая, как кажусь.
Граф долго смотрел на неё, будто взвешивая что-то в уме.
– Хорошо, – сказал он наконец. – Но не здесь. Марфа Петровна замёрзла, и к тому же… есть вещи, которые нельзя говорить при посторонних.
Анастасия обернулась к няне, которая действительно дрожала от холода, несмотря на тёплый тулуп.
– Марфа Петровна, – сказала она, – вы не могли бы подождать нас в павильоне? Мы недолго.
– Барышня, – забеспокоилась няня, – как же я вас одну оставлю?