Темпора протянула ручку к досье, словно хотела потрогать фотографии. Катарина позволила дочери коснуться снимков – и в тот же момент все фотографии засветились слабым голубоватым светом.
– Господи, – прошептала Анна. – Ваша дочь тоже.
– Да, – тихо ответила Катарина. – Она тоже особенная. И я боюсь, что мы не единственные.
В этот момент дверь кабинета открылась, и вошёл Томаш с мрачным выражением лица. В руках у него был планшет с межреальностными новостными сводками.
– Катька, – сказал он, – ситуация гораздо серьёзнее. Сообщения поступают из восьмидесяти девяти реальностей. Везде одна картина – дети путешественников во времени ведут себя аномально.
– Это эпидемия? – спросила Анна.
– Или эволюция, – ответил Томаш. – Мария Кюри из Совета Времени считает, что мы наблюдаем рождение нового типа человеческого сознания. Сознания, способного естественно воспринимать множественность реальностей.
Катарина посмотрела на Темпору. Девочка улыбнулась – осознанно и понимающе, совершенно не по-детски.
– А что предлагает Совет?
– Создать специальную исследовательскую группу. Изучить детей. Понять природу их способностей.
– Изучить – это значит изолировать?
– Пока не решено. Но некоторые члены Совета настаивают на строгом контроле. Ради безопасности.
Катарина почувствовала знакомый холодок в груди. Три года назад они боролись против тех, кто хотел контролировать время и реальность. Неужели теперь сами готовы контролировать детей?
– Нет, – твёрдо сказала она. – Найдём другой путь.
– Какой? – спросил Томаш.
Темпора вдруг произнесла второе слово в своей жизни:
– Вместе.
Все трое взрослых посмотрели на трёхмесячного ребёнка, который не должен был уметь говорить.
– Она права, – поняла Катарина. – Дети не нуждаются в изоляции. Им нужно общение друг с другом. Они уже общаются – мы слышали это прошлой ночью.
– Ты предлагаешь собрать их всех в одном месте? – удивилась Anna.
– Не в одном месте. В правильном месте. Где они смогут расти естественно, не боясь своих способностей и не пугая других.
– Школа для особенных детей? – задумчиво произнёс Томаш.
– Дом для особенных детей, – поправила Катарина. – Место, где множественность – не аномалия, а норма.
Темпора засмеялась – первый настоящий смех в её жизни. Звук был удивительно мелодичным, почти музыкальным.
И в тот же момент где-то в городе засмеялись другие дети.