Стою в своей каморке, вцепившись в подоконник до белых костей. Я слышу ровный, мерный хруст снега под их сапогами. С каждой секундой они все ближе и ближе. Я уже слышу, как они подымаются на крыльцо. Скрипение половиц. Они замирают около моей двери. Я слышу неясный, глухой шепот.
В наступившей затем тишине я слышу вежливый, тихий стук в дверь.
Тук-тук-тук.
В голове роится миллион мыслей. Что делать? Прятаться? Бежать? Куда, мать твою?! Бежать в тайгу и замерзнуть к чертям? Или, может, не открывать? Чтоб они через две минуты снесли эту дверь к чертям собачьим, а меня без разговоров запаковали и на каторгу? Не-е-е-т… Так просто не получится. В этой ситуации… просто НЕТ простых выходов. М-мать… Ладно, придется разыгрывать клоунаду, которая, вопреки всем моим надеждам, все же пригодилась. Притворюсь полярным затворником-отшельником, который спился с одиночества, деградировал и утратил остатки благоразумия. Идея ужасная, реализация, скорее всего, тоже не удовлетворит гостей, но… Ну, а есть другие какие-то варианты?! Включаю идиота.
Делаю несколько глубоких вдохов, стараясь унять бешено колотящееся сердце. Взъерошиваю волосы, чтоб выглядеть максимально неопрятно и жалко. Натягиваю на лицо маску вселенской усталости и алкогольной апатии. Медленно, с наигранной ленью открываю дверь – будто меня оторвали от чего-то очень важного.
– Ну, кого там еще черт принес? – бурчу нарочито грубо, так, чтоб было слышно за дверью.
В ответ – максимально спокойный и холодный, вежливый голос… На фоне тайги он звучит абсолютно чужеродно.
– Аркадий Петрович Волков? Майор государственной безопасности Ковалев. Разрешите войти? У нас есть к вам несколько вопросов.
«Майор»… Даже не «товарищ», как они обычно любят. Официальщина, значит… Ну все, приплыли. Дело явно серьезное. Это точно они… Чувствую как по спине пробегает мерзкий холодок, но продолжаю играть свою роль. С нарочитым скрипом и грохотом неторопливо открываю засов.
На пороге двое. Один – тот самый Ковалев. Мужчина лет сорока, в идеально сидящем штатском пальто, которое выглядит на фоне этой заснеженной пустоши как смокинг в Африке. Глаза – как два осколка серого льда, пустые. Второй – гигант в военном тулупе, ростом на голову больше чем Ковалев и я сам. Он стоит на крыльце, не шевелясь, как скала. От него веет морозом и… угрозой.