Короче, я как засела за свой стол, заваленный добром доверху, так и думать тут же забыла про проклятого депутата. И все бы ничего, но буквально за пять минут до его прихода звонил Петросян и спрашивал, чего я там нарыла по говну? Пришлось наплести ему с три короба, что работа ведется.
А у меня, кроме объяснительных, и нет ничего. Там по-хорошему надо садиться в засаду в подъезде и сидеть караулить как консьерж та, но не самой же мне это делать?
Нет, я бы и сама посидела. Тем более, хочешь сделать что-то хорошо – сделай это сам, но а жить-то когда? Когда спать, есть? У меня, кроме дохлой шоколадки и трофейных пирожков, в желудке не было ничего за весь день. Я тупо не успевала.
Не зашла в саму тридцатую квартиру, не опросила эту мадам, которая как муха. Вернее, наоборот… Ну, то есть!
Поэтому, когда звякнул колокольчик и ко мне из сумрачного коридора вышел депутат, да еще при параде, идея в голове созрела моментально. Точно!
А почему бы мне не привлечь средства народной дружины? У меня на районе была такая, но отвлекать их от действительно важных дел некрасиво, а вот этому явно по вечерам и ночам заняться нечем.
Еще главное – смотрел на меня так, словно я ему интим за деньги предложила. Откровенно говоря, в этом костюме, да с этим взглядом, словно я сейчас должна свалиться в обмороке, Алексей Александрович был хорош.
Ну, я же адекватная девушка. Глазам своим верю. Красивый, стройный, мускулистый в нужных местах. Видно, что не дурак, а то, что не отягощен моральными принципами, так это поправимо!
Не мне в смысле, но мало ли, кому потом такое счастье пригодится? Я прямо-таки улыбнулась.
– Я, знаете ли, далеко не следователь, чтобы что-то там раскрывать.
– Раскрывают опера, если уж на то пошло, а вы посодействуете наблюдением на месте вероятного преступления. Будете заступать на ночную вахту с целью поимки того, кто обмазывает гражданке Приходько ручки фекалиями.
– Ангелине, что ли? Эта дура еще и заявление в полицию подала? – удивился он.
Я же в этот момент не знала, что и думать. С одной стороны, он назвал Приходько дурой и та, правда, была Ангелиной. Это вне сомнения характеризовало его с положительной стороны.
С другой – он ее знал и нетрудно было догадаться по какому поводу. Плюс он депутат… Так, так, так! Прищурилась.
– А это не вы случаем тот самый слуга народа, кто решил ускорить процесс расследования для своей… Кхм, любимой? Знаете ли, у нас дело теперь на особом контроле, – не удержалась от язвительного замечания я.