Стих 34:9 – И снова рост, и снова благодать. К земле припал народ голодный, чуть отстранившись от охоты. Так из деревень поднялись племена, а из племён – народы. Но чтобы царства появились, потребовались годы – десятилетия, если не сотни.
Стих 39:4 – Мерилом жизни стало злато. Боги ушли довольные, их облик закатали в мрамор. Царю царь волк, и лишь железо копий всех рассудит. Их было много, стала пара. Времён немало миновало, теперь встречалось только два: сегодня – мир, завтра – война. Венец не каждый мог примерить, кому свезло – любил потратить да скорее выпить, а после – хоть потоп. Тянулось так из года в год. И отступало солнце, и наступал на пятки ему мрак.
Стих 40:3 – Луна Шестая мир таким застала. Зима вернулась и крепчала, а всё вокруг – перемешалось. Жар и Хлад. Кровь и Чары. Жизнь и Смерть. Свет и Тьма. Былых империй след простыл. А в груде мраморного щебня кто признает бога? Так где же те, что «варвары» зовутся? Кто на чужих истории останках свои ваяет королевства – и зачем? Земной разлад был, есть и будет. Одно лишь благо – высится над ним мирской Порядок. Ведь если кто пришёл, отсюда не уйдёт так просто. Смерть не сменяет Жизнь, но Жизнь сменяет Смерть.
Стих 49:3 – Впредь Тьма и Свет бок о бок правят, со снисхождением поглядывая вниз. Хоть не завидуют живые мёртвым, мёртвым есть, за что жизнь свою любить. Пока одних волнуют бренные вопросы, вторые ищут неусыпно себе судьбу иную.
Стих 50:2 – И время не из лучших нынче, но этот век – великолепный век. Чего представить мог не каждый, настал вконец-то Равновесный Мир.
Стих 60:1 – Но будет ли это всегда? Того не знают даже Свет и Тьма. Ведь из космических глубин, вставая в ряд с другими, темная Луна – Седьмая – скрежещет зубьями своими…
– Да уж.
– Что-то нашёл? – осведомилась Марго.
– Просто стихи.
– Верховный не отличался религиозностью.
– Именно. Так что их он собирал из иных соображений.
– Каких?
– Мне кажется, Инквизиция с опаской глядела в будущее. Из-за Седьмой Луны.
– Они оказались не готовы.
– Так по-другому быть и не могло.
Зачем-то Модрич собрал стихи, которые чётко отражали состояние мира с приходом каждой Луны. Так, как это видел гармонизм. У Пантеона и прочих конфессий имелись иные взгляды на создание мира.
Главную книгу Запада Флэй читал. От корки до корки. Но запоминать – не запомнил. Казалось лишним. Другое дело, Кайя. Читая стихи, она могла гораздо больше рассказать, какой смысл вкладывал Верховный.