Внезапно она приняла решение и устремилась к иве. Тиль отпрянула, когда их взгляды встретились. Лесная дева споткнулась, на её юном лице отразился неподдельный страх. Но, собрав всю свою смелость, она коснулась ствола дерева и… растворилась в нём, словно её никогда и не было.
Тиль осталась стоять, не в силах пошевелиться. В её голове крутились мысли о том, что она только что стала свидетельницей чуда, запретного и опасного, но такого прекрасного.
Еще через минуту страх исказил лицо уже самой Тиль, с той стороны, с которой появилась дриада, вышел жнец. Его чёрная мантия казалась прорехой в ткани реальности, поглощая даже яркие лучи полуденного солнца. Он остановился в центре поляны, пристально осматриваясь вокруг, его взгляд остановился на девочке.
– Где? – голос казался ненастоящим, словно что-то потустороннее говорило его губами. Тиль съежилась, ожидая, что ее обязательно сейчас казнят, но не спешила выдавать дриаду. Что-то в глубине ее души твердо заставляло держать рот на замке.
Жнец подошел ближе и взял Тиль за подбородок, запрокинул ее голову и приблизил свои глаза к ее. Боль пронзила голову Тиль, словно тысячи игл одновременно впились в мозг. Её глаза наполнились слезами, но она изо всех сил старалась удержать в сознании только страх и невинность. Она видела, как исказилось лицо жнеца в нечеловеческой гримасе, когда он повторил свой вопрос:
– Где исчадие тьмы?
– Великий жнец, я никого не видела. – прошептала Тиль смахивая выступившие слезы.
– Ты знаешь, что если солжешь мне, то вся твоя семья попадет на алтарь? – мужчина подозрительно смотрел на девочку, в его взгляде не было ничего, кроме холодной ярости и презрения. Он словно не понимал, что перед ним ребенок.
Тиль всхлипнула, она уже представила, как жнец тащит ее домой, а потом приказывает всем жителям собраться, чтобы посмотреть на казнь. Особенно жаль было Лиару. Жнец, между тем, молча продолжал буравить ее злым взглядом и, кажется, ему это уже порядком надоело. Он взял девочку за плечи и встряхнул ее как тряпичную куклу:
– Где. Исчадие. Тьмы. – раздельно прорычал жнец прямо в лицо Тилларины и в ее голове снова вспыхнула боль, малышка заплакала, то ли от страха, то ли от того, что боль стала слишком сильной. В ушах зашумело, а во рту появился металлический привкус. И все же она не позволила ни одной мысли о дриаде пробиться из глубины своего сознания.