– Зачем мне сиделка? – его голос прозвучал резко, чуть хрипловато.
Но я услышала в нем и нотки скрытой боли, и усталости. Он явно не хотел показывать свою уязвимость.
– Аврелиан, как зачем? – улыбнулась Элеонора, – чтобы ты побыстрее выздоравливал.
Генеральша заметила мое замешательство. Её брови нахмурились, а губы сжались в тонкую линию.
Она подошла ближе, и её аромат, смесь дорогих духов и чего-то ещё, невыразимо женственного, опьянил меня.
Генерал продолжал смотреть на меня вполоборота. Его взгляд был полон раздражения и недоверия.
Я чувствовала, как напряжение в комнате нарастает, словно натянутая струна.
Элеонора, казалось, наслаждалась этой игрой, её губы изогнулись в едва заметной улыбке, как будто она знала, что происходит в душе своего мужа.
– Я не нуждаюсь в сиделке, – произнес генерал, но на этот раз его голос звучал с пугающей твердостью. – Я неплохо справляюсь сам.
Я сделала шаг вперед, стараясь не выдать своего волнения.
Внутри меня бушевали эмоции, но я знала, что должна оставаться спокойной. В голове пронеслось: «Он не доверяет никому и пытается держать дистанцию. Он отвергает любые попытки ухаживания или помощи. Случай тяжелый».
– Господин генерал, – начала я, стараясь говорить уверенно, – я здесь, чтобы помочь вам. Я понимаю, что это непросто, но я обещаю сделать все возможное, чтобы облегчить ваши страдания.
– Страдания, говоришь?
И тут он повернулся ко мне лицом.
О, боже мой!
Глава 2. Красавец и чудовище
Уродливый росчерк шрама пересекал его красивое лицо по диагонали, проходя сквозь переносицу, и заканчивался чуть ниже мочки уха, разделяясь на две части.
При виде этого шрама внутри шевельнулось что-то похожее на жалость и смущение.
Мне тут же захотелось отвести взгляд.
Судьба! Это слишком жестоко по отношению к такой красоте!
В голове пронеслось: «За что? Такое красивое лицо, и вот так!».
Если бы не этот шрам, то я могла бы сказать, что никогда в жизни не видела более красивого мужчины.
Чувство внутренней несправедливости заставило меня сглотнуть.
От пронзительно серых глаз, казалось, не укрылись мои мысли, хотя я и всеми силами пыталась скрыть. Серые глаза смотрели на меня пристально, словно видели больше, чем нужно.
«Ну что? Полюбовалась?» – спросил меня насмешливо-горький холод взгляда. – «Ну и как я тебе?».
– Вы не понимаете, – наконец произнес генерал, и в его голосе звучала горечь. Он разгадал мой взгляд. – Вы ничем не можете мне помочь. Поэтому убирайтесь.