Элеонора, которая все это время стояла рядом со мной, словно тень, добавила ласковым голосом:
– Это невыносимо. Я хочу, чтобы он снова стал прежним, но для этого ему нужна помощь. Любимый…
Это слово, словно отвертка в сердце, заставило меня дернуть глазом.
Сколько раз я видела и слышала: «Когда же эта старая карга отправится навсегда погостить к родственникам!». И тут же, в комнате, на нее нападали с поцелуями всей стаей многочисленной родни, в шесть рук подтыкая одеяльце и в десяток ног спеша за стаканом воды.
Я почувствовала, как в груди у меня закипает гнев. Но я знала, что сейчас не время для эмоций.
– Давай ты не будешь упираться, – заметила генеральша. Она прошуршала платьем по полу, положила веер на столик и присела в кресло напротив мужа, глядя на него так, словно кроме него на свете нет никого!
И в этот момент я увидела, как его лицо изменилось. Этот взгляд…
Генерал любил жену. И даже не догадывался о том, что буквально десять минут назад она озвучила мне цену его жизни!
– Давай ради меня, – прошептала генеральша, беря его руку и целуя. – Я прошу тебя. Не упрямься… Я так переживаю за тебя. Ты не понимаешь, какую боль ты причиняешь мне сейчас, отказываясь от помощи!
Мне казалось, или эту речь она репетировала перед зеркалом? Я увидела, как генерал смягчился, но не ради помощи, а из-за просьбы любимой женщины. И тут же бросил на меня хмурый взгляд: «Ты еще здесь?».
– И поэтому ты наняла мне сиделку? Я и сам могу поесть, переодеться, принять ванну и лечь в постель. Зачем мне сиделка? Или это все-таки сторож? Боишься, что я куда-то убегу?
Он показал глазами на свою ногу.
– Я здесь, чтобы помочь вам восстановиться, – повторила я, стараясь вложить в слова всю свою искренность. – Давайте начнем с простого. Как вы себя чувствуете?
Генерал откинулся на спинку кресла, его лицо стало еще более мрачным.
– Как вы думаете, как я могу себя чувствовать? – его голос звучал с сарказмом. – Я потерял свою драконью сущность. Я не знаю, что делать с этой пустотой внутри. Мое лицо обезображено. Я с трудом передвигаюсь. А так все отлично!
Элеонора, казалось, наслаждалась этой сценой, её губы снова изогнулись в тонкой улыбке, как будто она была зрителем на театральной постановке, где её муж играл главную роль в трагедии.
– Я вас услышала, – произнесла я, стараясь вложить в свои слова поддержку. – Вы многое пережили. Я вижу, что гордость вам не позволяет принимать помощь, но прошу вас, дайте мне шанс вам помочь.