Иру уже в шесть лет звали мудрой старушкой. И спокойно могли отправить одну на поезде в Москву. Конечно, просили присмотреть соседей по купе. Конечно, провожали, а там встречали. Но ночь она ехала сама. С детских лет на нее можно было положиться. И в школу добиралась самостоятельно – сорок минут с тремя пересадками.
Школа – это особая мелодрама ее жизни, точнее – поступление туда. Чуть позже. Она еще играет в куклы: любимый медвежонок, голый пупс и набор игрушечной мебели и посуды. Никаких красоток с пышными волосами и сменой нарядов. Может быть, потом, в будущем, она сама для себя станет той куклой, которую захочется одевать и переодевать, причесывать и перепричесывать, чтобы восстановить детские пробелы. Все мы восполняем лишения при первой же возможности. Не это ли основной стимул наших достижений: добыть то, о чем даже не мечталось, настолько было нереально, а то и неведомо?!
Ира никогда не устраивала родителям сцен из-за того, что ей не купили чего-то желанного.
Как она, став мамой, будет объяснять взрослеющему сыну результат сложения любви к роскоши и жизни без претензий. Когда родители его приятеля купили ребенку очень дорогую машинку, Энтони ночь не спал от переживаний: у Гоши есть, а у него нет. И тогда мама сказала: "Дорогой мой, английская королева живет в замке и у нее много красивых драгоценностей. Я тоже хочу, но я не плачу по ночам из-за отсутствия этого. Разве нет людей богаче меня?! Просто у меня своя жизнь и свои игрушки. Попроси Гошу дать тебе поиграть с его машинкой. Он же твой друг". Конечно, Энтони понятия не имел об английской королеве и не представлял, почему маме так хочется видеть у подъезда карету, запряженную лошадьми. Но Ирина будет говорить с ним так, как разговаривали с ней.
Если она слышала от родителей: у нас нет денег, чтобы это купить, – второй раз никогда не просила. Гордость родилась впереди нее. Она не позволяла на себя кричать, тем более поднимать руку.
Гуляла как-то шестилетняя Ирочка во дворе. А бабушка лежала больная, и маме, чтобы уйти по делам, требовалось с кем-то ее оставить. Она позвала дочь. И та пришла через час. Тогда-то мама впервые взяла ремень и неумело попыталась стегануть девочку. Попытка дорого стоила: Ирочка долго потом не разговаривала с мамой.
А то еще как-то вернувшись домой из школы, она не повесила форму как следует, а бросила на стул. И папа в воспитательных целях усугубил неряшливость – кинул платье дочери на пол и слегка потоптал. Так Ирочка и папе бойкот объявила. Он уж и не рад был своему поступку.