«Густая тьма» – это его неспособность выбрать, где поужинать. Каждый раз это превращалось в получасовую драму. «Ну, я не знаю… Может, итальянский? Или японский? А может, просто дома пельмени сварим? Хотя, нет, пельмени – это слишком банально…» В итоге, я предлагала компромисс – заказать что-нибудь на дом. И тут начинался второй акт марлезонского балета: «Что заказать? Пиццу? Суши? Бургеры? А может, что-нибудь вегетарианское? Хотя, нет, я сегодня хочу мяса…»
А «сгорят» – это когда я в итоге заказала пиццу одна, пока он медитировал над выбором соуса, а потом он обиделся, что без него. И не просто обиделся, а разыграл целую трагедию в трех актах. Сначала он молча дулся, потом демонстративно вздыхал, а в финале выдал тираду о том, что я его не ценю и не понимаю его тонкую душевную организацию.
Тонкую душевную организацию, которая, видимо, требовала постоянного подкармливания пиццей и внимания.
Я вздохнула и потерла переносицу. Боже, как же я могла быть такой наивной? Я ведь тогда искренне верила, что он – глубокий и сложный человек, а я – его муза, призванная освещать его путь.
Сейчас же я понимаю, что он был просто ленивым эгоистом, который прикрывался красивыми словами, чтобы не брать на себя ответственность за свою жизнь. И, честно говоря, я рада, что наши «огни» в итоге сгорели. Потому что лучше уж одной есть пиццу, чем делить ее с человеком, который считает, что выбор соуса – это экзистенциальный вопрос. Я закрыла блокнот и отложила его в сторону. Впереди меня ждала еще целая гора «шедевров» от других моих бывших. Но, знаете, я даже немного предвкушала этот процесс. Ведь, в конце концов, смех – это лучшее лекарство от глупости, особенно от собственной. И, может быть, разбирая эти старые записи, я не только посмеюсь над собой прошлой, но и научусь чему-то важному. Например, тому, что настоящие маяки не сидят в соцсетях и не обижаются на пиццу. Они просто светят. И светят ярко, даже в самой густой тьме. Без всяких пафосных эпиграфов.
Глава 2. Ты – моя стихия, а я – твой берег…
Эпиграф: «Прибой моего безумия разбивается о твой холодный камень. Но без тебя я – просто лужа».
Я сидела за кухонным столом, потягивая остывший чай и перечитывая эту… эмм… поэзию. Господи, да я же реально верила в этот бред! В тридцать с хвостиком, с двумя высшими образованиями и склонностью к анализу, я когда-то считала это глубоким. Сейчас же мне хотелось позвонить в службу спасения животных и сообщить о бедствующей луже, нуждающейся в срочной откачке.