Сделаем ещё один шаг назад в рассматриваемом нами эпизоде. Беременность женщины – это, судя по всему, образ «мирового яйца». Пока ребёнок находится в этом состоянии, состоянии счастливого сна, в состоянии единства с «божественным миром», он фактически в этом мире и находится. Мы уже говорили о сложности определения местоположения «мирового яйца». Когда же женщина рожает или выкидывает ребёнка, когда она его хоронит, что следует рассматривать как символ того же, мы видим образ пробуждения «первого Я» именно в мире материи, в мире ограниченности, в «мире смерти».
Делаем ещё один шаг назад. Женщина, или точнее девушка, одевается и получает укус блохи от которого зачинает. Похоже, что здесь мы видим символы тех сложностей, которых я хотел избежать. В традиционной оккультной литературе есть упоминания различных слоёв и аспектов того, что я здесь условно называю «божественным миром». Также там есть описания долгого, многошагового процесса пробуждения этого «божественного мира». Ведь в течении бесконечно долгого процесса пралайи, как это называется в традиции индуизма, в период между полным сворачиванием предыдущей вселенной и началом разворачивания новой, этот «божественный мир» находится в состоянии полной инертности, полного ничто. Пробуждение же этой инертности к новому творению происходит, как минимум в несколько шагов, в несколько этапов, и участвуют в нём несколько начал, потому что, как я уже сказал, «божественный мир» не является однородным.
Образом этой самой изначальной инертности, полного ничто «божественного мира», является символ девушки, хранимой родителями от возможной беременности в стеклянной коробке. Ты понимаешь, что символ именно беременности, здесь совершенно не случаен. Речь идёт именно о долгом периоде – «не проявления», «не творения», «не рождения». Очевидно, что девушка символизирует женское начало, женский аспект «божественного мира», находящийся на этом этапе в состоянии полного «ничто». Также мы видим в этом эпизоде символ мужского, более активного аспекта этого же мира. Это мужчина обернувшийся блохой.
Факт того, что девушка одевается и, судя по всему, выпущена из своей стеклянной коробки, хотя коробка присутствует лишь в некоторых версиях, указывает нам на то, что женский аспект «божественного мира» перестаёт быть «ничем», он собирается, он уплотняется. Символ стеклянной коробки очень удачен, он говорит о закрытости и, одновременно, прозрачности, то есть – о пустотности, нейтральности, пассивности, о полном неучастии. Выход же из коробки и одевание девушки, действительно говорит об уплотнении, о назревании в полном «ничто» чего-то существенного. Слитым с символом одевания мы видим символ воздействия чего-то внешнего, воздействия мужского аспекта. Означает ли это, что мы видим здесь два символа одного и того же, что это уплотнение женского божественного начала естественно приводит вскоре к назреванию будущего «первого Я» и выбрасыванию его в мир материи? Или речь действительно о двух отдельных аспектах, о воздействии активного, мужского божественного аспекта на созревший аспект женский, в результате чего происходит постепенное зарождение того, что позже проявится в мир как «первое Я»? Судя по тому, что упоминается в древней оккультной литературе, верен скорее второй вариант, и не случайно здесь явно проступает аналогия с яйцеклеткой и сперматозоидом. Но, я предпочитаю не говорить об этих этапах творения. Я верю в их реальность, но, на мой взгляд, они слишком сложны и тонки, чтобы пытаться их описывать. Я предпочитаю говорить о том, что действительно можно увидеть, прочувствовать и понять. Здесь же, нам всё же пришлось коснуться этих сложных моментов по причине того, что мы встретили очевидные символические указания на эти непостижимые этапы предшествующие уже явному и более-менее понятному творению вселенной.