Помню, как-то наблюдал за соседским мальчишкой на даче, ему лет пять было. Он нашёл в траве старую деревянную прищепку, из тех, что пружинкой скрипят. Сначала эта прищепка, зажатая в кулачке, была у него человечком, который шагал по его коленке и смешно щёлкал «ртом». Потом этот человечек превратился в самолёт, который с гудением полетел к песочнице, оставляя за собой невидимый след. А приземлившись, он стал свирепым крокодилом, который подкарауливал в траве муравья.
И вот в эту самую секунду, когда ребёнок видел в этой жалкой щепке с пружинкой целый мир, полный говорящих человечков и свирепых крокодилов, из дома вышел его отец. Человек правильный, основательный. Он посмотрел на сына и сказал ту самую, убийственную фразу: «Петя, отдай. Это не игрушка, это прищепка. Мама бельё вешать будет».
Всё.
Он не просто поправил. Он заколдовал прищепку: произнёс страшное заклинание, которое сняло с предмета все его чудесные обличья и оставило только одно, уныло-полезное, – служить мокрому белью на верёвке. Одним махом превратил вселенную в быт. И это происходит каждый день, в каждом доме. Мы – могущественные злые чародеи, которые ходят по миру и превращают волшебные палочки обратно в скучные ветки.
Это проклятие готовых вещей, эта «функциональная закреплённость», как её называют умные люди в очках, – худшая тюрьма для мысли. Взрослый человек, закованный в эти цепи, видит молоток и думает только о гвоздях. А ребёнок, ещё свободный, может решить, что этим молотком можно отбивать ритм для песенки или использовать его как якорь для игрушечного корабля. Наша миссия – не заковать его в такие же кандалы, объясняя, «как правильно». Мы обязаны помочь ему остаться свободным как можно дольше.
Посмотрите на старые сказки. Почему там остановилось развитие? Почему мы до сих пор летаем на ковре-самолёте первой модели, без подогрева и встроенного самовара? Почему ступа у Бабы-яги до сих пор работает на неясной тяге и не обзавелась, скажем, удобной навигацией по звёздам? Да потому что сказочники, творцы тех миров, сами попали под это проклятие. Они создали гениальные вещи, а потом успокоились и превратили их в готовые предметы из каталога. Они перестали задавать себе вопрос: «А что, если?..». Их волшебный мир превратился в музей имени самого себя.