– На пародиста в цирк? – бросил брат, скрываясь во внутренностях квартиры. – Притворяешься непонятно кем.
Я облокотился на подоконник и уставился на Кольский залив. В голове шумела пустота. По июньскому солнцу было не разобрать время суток. На сопке справа, презрительно отвернувшись, смотрел на горизонт памятник Алеши.
– Осуждаешь? – шепнул я себе под нос, глядя ему в затылок. – Да иди ты на хрен.
Алеша не шелохнулся.
Легко осуждать, будучи тридцатиметровым защитником Заполярья.
– Можно покурю? – крикнул я через плечо, приметив разбросанные у пепельницы сигареты.
– Там в шкафу блок лежит, возьми пару пачек, – ответил брат. – Эту херь на подоконнике мне оставь.
На лицо медленно падали черные хлопья. Пока моя туша валялась без сознания в глубокой радужной луже, вездесущие крошки забили носоглотку. Повернувшись на бок, я принялся откашливать черную жижу.
– Гриша! – раздалось в наушниках. – Ты в норме?
Надо мной жужжал репортажный дрон, таращась во все стороны своей паучьей россыпью глаз-объективов.
Настя. Я и забыл, что она где-то рядом.
– Жить буду, – прокряхтел я и снова рухнул на спину, раскинув руки в стороны.
Во рту остался тошнотворный привкус, голова едва соображала. Настя зависла надо мной, перегородив медленно плывущие тучи.
– А я испугалась, – весело пропела она в ухе. – Чего там нашел?
Перед глазами ярко вспыхнуло и тут же растворилось мое лицо, приросшее к материнскому кораблю.
Видения – сны наяву, сувенир от тварей для всех, кто имел честь повстречаться с ними лично. Вот что я там нашел.
– Твои панталоны, – ответил я, с трудом положив руки под голову.
– Дурак! – кокетливо воскликнула она. – Жаль, не успела заснять, как ты навернулся.
– Отвянь.
От лопастей Настиного дрона мне в лицо приятно дуло прохладным воздухом. Недосып константой давил на веки. Я закрыл шлем, встал на ноги и продул систему вентиляции. Кости целы, ушибы мягких тканей загримированы обезболивающим.
– Пошли. Там меня поснимаешь, – сказал я, ткнув пальцем на небольшой овраг. – Вниз залетай, я перепрыгну. Кадры – боевик.
– Сама разберусь. Мы агитку снимаем, а не блокбастер.
Мне нравилось злить Настену. Смешить тоже.
– Иди к оврагу. Только снимать будем не снизу, – обиженно сказала она. – Брось туда что-то, будто проверяешь, нет ли на дне гадов.