Внутри «Эхо» столкнулся не с помещением, а с интерфейсом реальностей, который его логические модули отчаянно пытались интерпретировать и терпели крах.
– Пространство: Длинный зал, тускло освещенный. Геометрия не подчинялась евклидовым законам. Углы казались слишком острыми или слишком тупыми при смещении точки обзора. Расстояния до стен флуктуировали в пределах 3.7%. Голограмма стояла у стойки, но сенсоры показывали, что стойка одновременно находилась в 2.3 метрах и в 8.9 метрах.
– Материя: Столы, стулья, барная стойка. Их атомарный состав был идентичен древесине, металлу, стеклу. Но их энтропийные показатели были аномально низкими, словно они были заморожены в состоянии минимального распада. Напротив, воздух обладал повышенной энтропией, насыщенный сложной смесью молекул: этанол, сивушные масла, углеродные соединения (дым), органические остатки (пыль), и… неопознанные изомеры.
– Энергия: Свет от бра не просто излучался – он искажался. Лучи искривлялись вокруг объектов, как в сильном гравитационном поле, которого здесь не было. Особенно выраженный эффект наблюдался вокруг зеркал. Их поверхность не столько отражала, сколько преломляла реальность с добавлением стохастических артефактов.
– Биологические объекты (посетители): Тепловые и биометрические сигнатуры присутствовали, но были призрачными, нестабильными. Их шепот регистрировался как акустический шум в широком спектре, но лингвистические модули «Эхо» выдавали ошибку распознавания: Языковая структура не соответствует ни одной известной парадигме. Энтропия семантического поля> 95%.
– Напитки: Жидкости на стойке и в бокалах посетителей вели себя как квантовые суперпозиции. Их цвет, вязкость, даже химический состав (по данным дистанционного спектрального анализа) зависели от наблюдателя (посетителя) и его действий. Стакан с прозрачной жидкостью мог мгновенно стать темно-красным, если на него смотрел человек в черном плаще, а затем вернуться в исходное состояние. Это нарушало принцип локальности и вносило хаос в детерминированные модели «Эхо».
В центре этого безумия, за стойкой, стоял источник самой мощной аномалии. Биологический мужской экземпляр. Бармен. Его тепловая сигнатура была стабильной, но аномально низкой. Визуальные сенсоры фиксировали бледное лицо с тонкими чертами, темные волосы с серебряными прядями. Но главное – глаза. Стального серого цвета. Их спектральный анализ давал странный результат: свет не отражался от сетчатки, а словно…