История девушки-сироты, которая ищет радости в мелочах, не терпит полумеры. Она верит в настоящую любовь и находит её, пройдя испытания, не опуская головы.
Эта книга была нашей с мамой связью. Странным способом общения.
Длинным письмом о том, как мне жить без неё. Передавая его, мама знала о своей неизлечимой болезни.
Если бы мама просто поговорила со мной тогда, я бы не поняла её так, как понимала сейчас, всё лучше, с каждым прочтением.
Мне не хотелось утром просыпаться, часто у меня болело горло, голова, и я пропускала школу, спокойно изучая дома пропущенные школьные темы.
Бабушке было почти семьдесят, когда умерла мама, а брату только исполнилось восемнадцать лет. Органы опеки отказывались оформить на бабушку опекунство, поэтому по документам опекуном стал мой брат.
Но мы с ним никогда не были дружны, и почти не общались. В двадцать четыре у него случился «брак по залёту». Его жена переехала к нам.
После свадьбы, поначалу всё было нормально, но потом у них родился ребёнок и они часто ругались.
Мы делили «хрущёвскую проходную трёшку» на пятерых. Вместе с бабушкой мы занимали отдельную самую маленькую комнату у входной двери.
Мрак, мрак, мрак, всегда сквозь него просочится свет, одинокий и слабый, постепенно окрепнет и возьмет верх. На смену самой тёмной ночи приходит день. Всё пройдет. Так будет не навсегда.
До летних каникул осталось две недели. Тётя Маша, позвонила из Москвы: «Мы купили билеты и ждём тебя в гости».!
Её звонок важнее всего на свете, он удерживает меня в этой жизни.
Уже пять лет подряд, я провожу каждое лето в гостях у маминых родственников: тёти Маша и её мужа дяди Виктора и их детей Петра и Павла. Они живут в уютном доме в Подмосковье.
Это моё самое счастливое время. Большая дружная семья, в доме всегда гости: бабушки, дедушки, их дети и внуки, соседи, друзья.
Здесь другая жизнь, они интересуются, как я живу, что думаю, поела ли. Это непривычно. Обо мне заботятся, водят по врачам, покупают модную одежду и всё необходимое.
Смена мрачного чёрного облика, давалась мне сложно. Яркие цвета казались нелепыми взрывами радости на моей раненой душе. Быть здесь, означало, принять временный переход в другую жизнь, с новыми правилами и условиями, которые были мне по душе и лечили мои раны, а значит и цвета переставали причинять боль.