Я закрыл папку. На обложке – имя, уже не раз мелькавшее в сводках. Алиса Валентайн.
– Яра – социально активная, понятная. Прямая, прогнозируемая. У неё – фото с друзьями, соревнования, грамоты, благотворительные сборы. Алиса – другая. Тихая, закрытая. В соцсетях – тишина. Поведение ровное до настороженности. Особенно после того, как отец пропал. По сути, он обожал её. Алиса была для него не просто дочерью – смыслом, точкой опоры. Он держал её подальше от своей работы, старался оградить от всего, что касалось проекта «Лев». Вместо школ – домашние преподаватели, вместо друзей – тщательно отобранные взрослые. Контроль, стерильность, безопасность. Он построил вокруг неё стеклянный купол – как будто знал, что грянет буря. Но в таких семьях дети слышат больше, чем кажется. Замечают, запоминают, складывают в пазлы. А потом он исчез. И оставил её – с кучей вопросов и, возможно, с ответами, которых мы пока не видим.
Я пролистал пару страниц. Действительно – у Яры профиль скучный, как понедельник. А вот у Алисы – провалы, нестыковки. И какое-то странное затишье.
– Значит, фокус – на младшей. Потому что именно её он держал рядом.
– Именно. Если кто-то и может знать, где Маркус, или хотя бы, где спрятан прототип – это она. Возможно, она ключ. Или… сам механизм.
Я ткнул в фото.
– А если она не в теме? Если она – просто побочный эффект чьей-то паранойи?
Кира посмотрела прямо в глаза.
– Тогда ты быстро это поймёшь. Но если ошибёшься – будет уже поздно.
Я выпрямился.
– Значит, действовать осторожно. Втереться, узнать, вытащить информацию. Без шума. Без следов.
– Всё как всегда.
В этот момент дверь с тихим шипением открылась, и появился Лукас – с кофейным стаканчиком в одной руке и выражением лица «я уже в курсе» на месте, где у нормальных людей бывает удивление.
На нём была мятая белая футболка и тёмная рубашка поверх – расстёгнутая и явно надетая наспех. Волосы торчали в разные стороны, как после трёх суток без сна и с ноутбуком вместо подушки. Под глазами – привычные тени, но в глазах по-прежнему блестел ум, острый и быстрый, как баг в системе. Лукас выглядел как вечный игроман, которого выдернули с середины раунда и швырнули в реальность – но он воспринимал это как вызов.
– Кофе мёртв, но я жив. О, вы тут обсуждаете кого-то с глазами цвета «апокалипсис на рассвете»?