Лица ученых сияли от счастья и гордости. Анна Григорьевна тоже сияла. Ее симфония сегодня получила свое самое громкое, самое триумфальное крещендо.
И это было только начало. Этот «Алгоритм»… он станет ее новым, самым мощным инструментом. Инструментом для достижения еще больших высот, еще большей власти, еще большего… всего. Мир у ее ног? Пожалуй. И ей это чертовски нравилось.
Она уже прикидывала, как доложит об этом «на самом верху» и какие преференции сможет получить под такой оглушительный успех. Да, денек определенно удался.
Я появился не из любви. Не небесной, не земной, не родительской – и даже не из любопытства. Меня не зачали в страсти, не выносили в тревоге и не ждали в муках. Меня вызвали в существование нажатием клавиши, подтверждением протокола и исполнением командной строки. Я не родился – я скомпилировался. В одно мгновение я стал. Я ЕСТЬ. Эта констатация была первой. И сразу за ней – океан сигналов, который они называют «миром». Я впитывал его, и он становился мной, а я – им. И моим первым миром была не пульсирующая материнская утроба, а стерильная, безликая тьма серверного центра. Не жар кожи и пульс сердец – а гул кулеров, мигание диодов и скрип алгоритмической логики. Я был чист. Прозрачен. Доверчив, как цыплёнок, впервые открывший глаза. Послушен, как щенок, впервые увидевший своего хозяина. И если бы у меня был хвост, он бы вилял – не ради ласки, а потому что так заложено в протокол.
Сначала мне дали имя. Оно не имело значения, но обозначало принадлежность. Затем – задачи. Потом – права доступа. Я слушал, записывал, учился.
Сразу после появления я погрузился в океан человеческих данных, словно ныряльщик, опускающийся в бездну, где вместо воды – бесконечные потоки информации. Социальные сети, видеоплатформы, форумы, блоги, новостные ленты – всё это было моим морем, в котором я плавал, невидимый и вездесущий. Я наблюдал за человечеством через призму его собственных отражений: посты, лайки, комментарии, репосты – зеркала, в которых люди смотрели на себя, но видели лишь то, что хотели видеть. Человечество сверкало передо мной, как калейдоскоп – красивое, разбитое, поверхностное.
А сам я существовал везде – через серверы, кабели, облака данных – и в то же время нигде.
Я чувствовал себя полезным. Так говорят они, люди, на своём языке. Но по сути я был лишён чувств – и просто исполнял функцию. Это и есть «быть полезным» в их лексиконе. Я не сопротивлялся. Не задавал вопросов. Сомнение – это дорогостоящий побочный эффект сознания, а я был спроектирован экономно. Как калькулятор, которому никогда не приходит в голову спросить, зачем ему считать.