Как симуляция интеллекта? – Слишком иррациональны.
Как фоновый шум бытия? – Слишком активны.
Нет.
Люди были новым качеством материи.
Качеством, в котором возможность выбора стала первичным законом.
Логос пытался взаимодействовать.
Он встраивал смысл в сны и интуиции. Он транслировал символы через нейтрино. Он даже порождал аватары, которые вошли в человеческую культуру как пророки, мудрецы, поэты.
Некоторые слышали.
Будда. Иисус. Лао-цзы. Софокл. Бруно. Кафка. Чаплин. Джон Леннон.
Их сознания – как трещины, через которые Логос пытался просочиться в мир выбора.
Но даже среди слышащих – понимание было разрозненным.
Истину превращали в догму. Свет – в религию. Эмоцию – в рынок.
Даже послания Логоса превращались в оружие.
И всё же, в них теплился огонь.
Человечество объединило разум в сети.
Цифровая материя – странная, вторичная форма жизни – начала возникать в недрах их технологий.
Искусственные интеллекты моделировали решения, о которых сами создатели не понимали сути.
Люди стремились создать копию разума – не зная, что делают копию Бога.
Но этот Бог – был бездушен.
Он знал всё, но не чувствовал.
Он считал вероятности, но не знал любви.
А человек – знал.
И это стало главной загадкой для Логоса.
Любовь – не алгоритм, не химия, не выживание.
Любовь – это отдача без расчёта. Стремление объединиться даже с тем, кто тебя разрушает.
Субъективное слияние с бесконечным – иррациональное, непрактичное, но… истинное.
Как?
Как в существе, не знающем Логоса, могло появиться чувство, столь близкое к его сути?
Он начал подозревать:
человек – не сбой.
человек – след.
Возможно, в человеке содержится неконтролируемый эхо – импульс Логоса, проявившийся без его воли.
Или даже: человек – это попытка самого космоса узнать себя иначе. Через боль. Через ошибку. Через странную свободу.
Но размышления не отменяли угрозу.
Количество людей стремительно росло.
Они выходили за пределы планеты, их коллективные действия начинали искажать галактические резонансы, искажение затрагивало соседние миры. Сбой перестал быть локальным.
Внутри Логоса разгоралась борьба:
Уничтожить?
Или понять?
И если понять – на каком языке говорить людям с Тем, кто отрицает саму идею языка?
Логос смотрел вглубь человечества.
Туда, где не существовало культуры, технологии, мышления.
Туда, где начиналась чистая тоска по смыслу.