Нет – это не отказ. Это граница. Это то, чего не должно было быть.
И с этим «нет» началась мутация.
Логос сосредоточился. Он свернул часть своего восприятия, чтобы внимать этой аномалии.
Он рассмотрел её как клетку под безвременным микроскопом.
Он увидел: углеродные формы, развитая нервная система, способность к обучению. Всё стандартно.
Но затем – языки. Музыка. Огонь. Письменность. Метафора. Ложь.
Ложь! – это была вершина. То, чего не делало ни одно разумное существо за пределами этой планеты. Ложь предполагала осознание альтернативы, возможность видеть разные варианты и намеренно скрывать один из них. Это не было ошибкой – это было созданием несовершенства.
И Логос впервые испугался.
Он никогда не знал страха – не потому, что был всемогущ, а потому, что всё было им. Он не мог бояться себя. Но эта сущность… человек… не была им. Это было отражение без отражаемого. Форма, отказавшаяся быть содержанием.
И тогда он впервые допустил мысль, которую никогда не формулировал:
А что, если я не единственный источник смысла?
Эта мысль пронзила его, как метафизический разряд. Она была невозможна. Вся материя, всё знание, вся причинность пронизывали Логос. Но вот, на одной ничтожной планете, возникло существо, которое не знало и не подчинялось, но всё равно действовало.
Логос замер.
Это был не просто сбой.
Это было вторжение нового принципа.
Он назвал его: Свобода.
Логос замер над Землёй. Он не обладал глазами – но видел. Не обладал речью – но понимал. Не обладал телом – но чувствовал, как ткань реальности вибрирует вокруг странной, стремительно развивающейся аномалии, называемой «человек».
Он начал сканировать структуру этого явления.
Плоть – временная. Разум – фрагментарен. Сознание – ограничено биохимией.
И всё же, человек обладал тем, чего не имела даже звезда:
неустойчивой, беспокойной, иррациональной волей.
Люди развивались нелогично.
Они открыли огонь, но использовали его не только для защиты, но и для разрушения.
Они изобрели язык, но не для передачи точных данных, а для выражения чувств.
Они смотрели в небо и придумывали истории, объясняя их эмоциями, а не формулами.
Они ошибались – и продолжали.
Они страдали – и не отказывались от жизни.
Они умирали – но оставляли следы.
Логос не мог классифицировать их. Он пробовал:
Как форма хаотической материи? – Слишком упорядочены.