Опомнившись, я виновато улыбнулась своим мыслям.
Тётя Зоя показала туалет во время, куда я сводила засыпающего на
ходу, но уже с улыбкой на губах Эрика. Она же выдала нам два тонких
одеяла, чтобы мы не таскали их друг у друга. Проворчала при
этом:
- Мои внучки приезжают, здесь спят – всё тащат одеялки на себя.
Вот я и привыкла сразу два давать.
Мы легли, тётя Зоя выключила свет, и я некоторое время следила,
как по потолку проезжают полосы, когда мимо дома промчались двое на
мотоциклах, на появление которых тётя Зоя пробормотала, видимо, по
привычке говорить вслух:
- Ишь, носятся, как оглашенные… - И зашептала совсем тихо:
- Господи Исусе Христе… помилуй… и странников в ночи…
Мне даже показалось, она не договорила молитвы,
уснула.
Я сама начала засыпать, когда моей ладони поверх «моего» одеяла
коснулись пальцы Эрика.
- Она добрая?
- Ага, - шёпотом откликнулась я. – Спи, завтра у нас денёк ещё
тот.
Но после его шёпота долго не могла заснуть сама, поскольку
теперь в каждой ситуации я теперь видела «руку» небесных птиц. Нет,
я, конечно, рассчитывала на доброго дядю, который поможет нам. Но и
тётя Зоя оказалось просто подарком судьбы. Ещё бы – женщина,
которая может легко войти к любому соседу в дом и попросить
мобильный телефон для незнакомых ей, в сущности, людей… На этом
последнем соображении я и уснула…
Петух орал так, словно вознамерился заменить пожарный колокол,
если такой существует в природе. Он орал старательно и выразительно
своё могучее: «Кукареку!», а потом покряхтывал профессиональным
повесой, томно и вкрадчиво уговаривающим скромную и стеснительную
красотку: «Ко-о… Ко-ко-ко!»
Пришлось проснуться и обнаружить, что Эрика со мной рядом нет. А
в избе нет хозяйки. Я выскользнула из-под одеяла, влезла в джинсы и
быстро привела постель в порядок, после чего, посомневавшись,
сначала заглянула в закуток, где пряталась кухня, и умылась. А уж
потом, освежённая, вышла на крыльцо. И усмехнулась.
Эрик сидел на корточках рядом с собачьей конурой и, открыв рот,
наблюдал, как пять щенков, прилипнув к собачьему боку и косясь на
него, занимаются… завтраком. Время от времени он протягивал руку,
чтобы погладить ближайшего щенка, но тут же отдёргивал её под
красноречивым взглядом собаки, которая тоже скашивалась на него,
хоть ей это было неудобно – лёжа-то.