Я будто видела эту сцену наяву.
Лена и Лелль вошли в лавку торговца, а следом, чуть
замешкавшись, вошёл Дир. Он оставался возле двери, стараясь не
попасть на глаза Лене, но в то же время следил за нею так упорно,
что она не выдержала и подошла к нему сама. Сначала хотела ласково
спросить, не хочет ли он исполнения какого-либо желания… Но
вгляделась в его лицо и сама взяла его, смущённого, за руку. По его
лицу постоянно пробегали всполохи светлого, сминая гиенью маску и
рисуя из неё смутное лицо более правильных черт.
В тот же день они увели его в свой город, чтобы добиться
перехода личности приживалы на более высокий уровень – на уровень
небесной птицы, чего хотел и сам Дир.
Разговаривая с ним, Лена с удивлением узнала, что родился Дир в
ипостаси небесной птицы, но мать не захотела отдавать его в город
птиц, считая, что сама сумеет воспитать ребёнка – небесную птицу.
Может, и сумела бы, если б не жадность, присущая приживалам. Мать
Дира едва дождалась, пока сын станет подростком – в этом возрасте
небесные птицы уже умеют применять магию. Она просто завалила его
собственными желаниями, чтобы жить удобно и комфортно. До верха
блаженства добраться не сумела: потратив магические силы на
обыденность, Дир окончательно превратился в приживалу. Изредка он
чувствовал в себе всплески силы небесных птиц, но предпочитал
помалкивать: знал, что небесные птицы не берут в свой город
взрослых приживал. Ну и, естественно, знал о том, что мать
немедленно сорвётся и снова пожелает чего-то
материального.
Обречённый на угрюмое одиночество: уже не небесная птица, но и
не приживала по духу (мать ограждала его от жизни в городе), – Дир
часто блуждал в горах, то и дело инстинктивно сворачивая к каменным
домам города небесных птиц. Он исподтишка следил за его жителями, а
возвращаясь домой, пробовал снова и снова стать одним из них. Но,
чтобы быть полноценной небесной птицей, надо знать ограничения и
уметь закрываться от желаний города. А едва он накапливал силы для
перехода на новый уровень, мать, видевшая, и не просто видевшая, а
даже тщательно отслеживавшая все изменения в сыне (что было легко –
достаточно только взглянуть на него!), тут же кидалась к нему уже
не с желанием, а с требованием. Он пробовал жить вне семьи, но мать
устроила скандал и уломала Дира жить в отцовском доме и только
здесь, иначе для неё он станет неблагодарным сыном, для которого
она столько сделала, а он не оценил! И он повёлся на этот нехитрый
материнский шантаж, одновременно прекрасно осознавая, что уступает
уже не столько ей, сколько себе, привыкшему к жизни в уютном доме и
на всём готовом.