Маленький эпизод на карнизе помог быстро прийти в
себя.
Братишка встал, когда я уже бодро носилась из комнаты в кухню и
назад. Кофе пить на кухне не смогла. Папа уже ушёл на работу, а
мама всё сидела возле плиты, перебирая вязаные вещицы, не в силах
выбрать из двадцати трёх шалей те несколько, которые хотела бы
оставить. Слушать её всполошённое: «Господи, да как выбирать – одна
другой лучше!» было трудновато, хотя я и прятала улыбку.
Димыч сунулся было на кухню, но тоже предпочёл оставаться там
лишь на те минуты, пока варился кофе и грелась каша. Когда завтрак
был готов, братишка поставил на поднос чашку и тарелку с кашей,
которую щедро завалил сопутствующей мелочью в виде кетчупов и
других маминых приправ, и ввалился ко мне. Усевшись за стол,
вздохнул и высказался:
- Зря ты ей оставила выбор. Надо было самой выбрать и сказать,
что остальное нужно отдать. А так она уже все узоры выучила
наизусть. И если оставит себе какие-то, всё время будет вспоминать
и говорить, что надо было другие оставить, а не эти. – Помолчал и
прибавил: - Зафотать, что ли, ей на мобильный? Пусть потом
разглядывает…
- А ты чего не у себя? – спросила я, не отвечая на его упрёк и
кивая на поднос.
- Там Сашка – жутко нервный, - сказал Дима. – Его сейчас, когда
он готовится к экзамену, всё раздражает. А он раздражает меня. Есть
при нём нормально не смогу. – И принялся за кашу. – Лид, я вот всё
думаю… - И он и впрямь задумчиво посмотрел на ложку, прежде чем
отправить кашу в рот. – Понимаешь, мы очень узко мыслим. Индейцы,
конечно, пытаются держать всё под контролем, но… Помнишь, Аскольд
или Ингольф – не помню, кто… В общем, они сказали про
миротворческий спецназ.
- Помню.
- Мне это так здорово понравилось – прямо боевик! Так
понравилось, что сразу я и не понял, почему именно спецназ. Лидк, а
ты вспомни, сколько тех гиен около старого цеха было. Одиннадцать
машин, а потом приехал ещё один, чтобы отобрать у них мальчишку
этого, Эрика. А ещё была машина с хозяином Лены… И ведь в ней был
не только хозяин, но ещё и два телохранителя. И те, которые
развлекались, они не по одному сидели в машинах. Я так прикинул
сегодня утром… Если считать только тех, о ком мы знаем, их с
семьями, со старшими, уже по минимуму набирается человек пятьдесят.
А если есть те, о ком мы не знаем? И все такие же злые, как те – у
старого цеха. Это ж почти война… И это ещё только в нашем
городе.