- Безразличие... - вдруг произнёс кто-то, и я вздрогнул,
уставившись на Лиз.
- Опустошенность, - опять донеслись из её гортани посторонние
звуки — говорила не она.
На секунду я потерял дар речи. Этот голос… Кажется, я улавливал
его во время приступов Лиз, но никогда не слышал так чётко.
- Опустошенность? - переспросил я, стараясь, чтобы мой голос
звучал как можно ровнее.
- А что ещё чувствовать человеку, который знает, что скоро
умрёт… что он уже мёртв… - опять сказала не Лиз.
Я молчал, лихорадочно пытаясь понять, что происходит. На приступ
это не походило, но я точно знал, что говорю с кем угодно, но
только не с Лиз.
- Как твоё имя? - спросил я.
- Аламеда, - ответил голос.
- Аламеда?
Кто такая Аламеда? Лиз никогда не упоминала о ней… Неужели у
моей пациентки какая-то скрытая диссоциация личности? Я судорожно
подбирал подходящие диагнозы. Второе Я?
- Да, меня зовут Аламеда, - повторила та, что пряталась в
обличии Лиз.
- Ты знакома с Лиз?
- Лиз… Да, я помню Лиз… - сказал мне чужой голос, но прозвучало
это с жесточайшей ненавистью. - По её вине я умерла…
Я быстро соображал. Дальше идти было слишком опасно, нужно
выводить Лиз из гипноза, связываться с её отцом и трясти из него
правду. Чёрт бы его побрал!
Внезапно её тело вздрогнуло. Судорогой свело до того спокойное
лицо. Грудь резко изогнулась дугой, как от толчка в спину. Моя
пациентка вскрикнула, но я облегчённо выдохнул: это снова была
Лиз.
- Лиз, слушай меня внимательно. Я доктор Ланнэ. Ты всё ещё под
защитой леса, ты в полной безопасности. Сейчас я сосчитаю до пяти,
и ты проснёшься.
- Я не Лиз, я не Лиз! - снова зашептал с остервенением чужой
голос. - Будьте вы все прокляты!
Очередной толчок — и опять крик Лиз.
- Лиз, я доктор Ланнэ, ты в клинике «Голубой Лес», я сосчитаю до
пяти, и ты проснёшься. Один, два, три, четыре, пять —
проснуться.
Лиз распахнула веки. Её прекрасные глаза остановились на
мне.
- Доктор Ланнэ… Что с вами? - проговорила она с тревогой
всматриваясь в моё лицо.
Наверное, в эту минуту у меня был взгляд безумца. Во всяком
случае, Лиз смотрела с большим беспокойством.
- Как всё прошло? - опять спросила она. - Я совсем ничего не
помню.
- Х-хорошо, - сказал я, возвращая себе самообладание. - Как ты
себя чувствуешь?
- Не знаю… немного странно, - еле шевеля губами, ответила она, и
тут глаза её вдруг закатились, грудь снова вздрогнула, и у Лиз
начался настоящий приступ, а я, проклиная себя на чём свет стоит,
подхватил её скованное судорогой тело и помчался в клинику.