— Не заслужил.
Паренек явно счел Гилдероя героем-бессребреником, и это было,
как минимум, забавно. Аберфорт понаблюдал бы еще, но тут его
отвлекли, и когда он сумел вернуться к Локхарту, мужчины с
кошельком и след простыл, а Гилдерой все так же сидел с отрешенным
видом и потягивал коктейль.
Поэтому Аберфорт так и не узнал, что мужчина, устав препираться,
просто незаметно сунул кошелек с галлеонами Гилдерою в карман
мантии и ушел, сочтя свою миссию выполненной. Гилдерой наутро тоже
не вспомнил, откуда взялся кошелек в кармане, и решил, что это
остатки денег из сейфа в «Гринготтсе». Душа горела, похмелье
давило, и Гилдерой опять напился до чёртиков. Прибывший агент
Локхарта долго ахал, охал, сокрушался, но потом всё же сумел
немного протрезвить Гилдероя и утащил его на себе в Лондон, на
очередную презентацию книги.
Неделю спустя, Косой переулок
Барбара, честно говоря, ужасно нервничала. Сами подумайте, где
она, мать-одиночка, перебивающаяся подработками, а где такой
блестящий маг-красавчик, как Гилдерой Локхарт? Её наверняка не
подпустит к нему охрана… Барбара помотала головой, ощущая, как
рассыпаются в беспорядке по плечам тщательно завитые белокурые
локоны, над которыми она трудилась несколько часов. Какая еще
охрана? Мистер Локхарт и сам в состоянии за себя постоять, поэтому
она, собственно… Барбара подавила волнение и непрошенные мысли.
— Мистер Локхарт? — спросила она, улыбаясь самой обворожительной
улыбкой.
О, как же он был неотразим! Эта улыбка, глубокие синие глаза,
золотистые кудри! Барбара ощутила, что её грудь непроизвольно
вздымается выше и чаще. Даже сильный запах дорогого огневиски и
темные круги под глазами не портили Гилдероя Локхарта, наоборот,
добавляли ему шарма, как обнаружила Барбара.
— Да? Чем я могу вам помочь, мисс?.. — спросил Гилдерой, широко
и искренне улыбаясь.
— Пьюз. Барбара Пьюз, — торопливо пояснила Барбара. — Мистер
Локхарт, у меня проблема, и только вы можете помочь мне!
Жестом волнения она прижала руку к сердцу, заодно привлекая
внимание к декольте и вздымающейся груди. Барбара знала свои
сильные стороны и не стеснялась их использовать, во всяком случае,
тогда, когда дело касалось её сына.
— Разумеется, мисс Пьюз! — воскликнул Гилдерой, не поднимая
взгляда.
— Здесь как-то слишком людно, — изобразив неуверенность,
оглянулась Барбара, — а моя проблема, она, понимаете, немного
личная…