Темно, звезды тускнеют, небо сереть стало, значит, скоро
рассвет. Канонада еще по-настоящему не началась. Слышно звуки
бомбежки, но это далеко. Немцы аэродромы бомбят, укрепрайоны,
военные городки, склады и стоянки военной техники, так что скоро
воевать Красной армии будет нечем, а потом начнется отступление,
котлы, окружение, и превратится мир в кошмар. Это для меня война
-профессия, я все это знаю и понимаю, а для вчерашнего крестьянина
или рабочего это ужас и смерть.
Я встал на ноги, и пошел к выходу из рощи. Куда? Туда, где ближе
опушка. Не стоит об сучки ноги ранить. Нас хоть и учат ходить
бесшумно и беречь ноги, но в темноте это все равно трудно и долго.
Ставишь ногу на пятку, потом аккуратно перекатываешь ее вперед к
носку, старательно ощущая, нет ли сучков и сухих веток, потом также
вторую ногу. Идешь вроде бесшумно, но долго. Правда, мне спешить
некуда. Жизнь хорошо, когда идешь не спеша.
Обычно у человека много обязанностей, а вот здесь у меня их нет,
и задание мне дали простое: пойди туда, не знаю, куда, сделай то,
не знаю что, но чтобы все было хорошо, правда, и тут никто не
знает, что такое "хорошо". Перепугались ученые, что прошлое
изменилось, да еще какие-то энергии вокруг меня стали собираться.
Что за энергии, тоже не разобрались. В общем, все, как всегда.
Но мне так даже больше нравится. Я свободен, словно птица в
небесах. Могу делать все, что захочу, только умирать не
обязательно, да и не стоит. Так в мыслях о вечном, добрался до
опушки. К тому времени звезды уже исчезли, понемногу рассвело,
видно, правда, еще не очень далеко, но уже хоть что-то видно. А
увидел я дорогу, нормальную грунтовку, которая вела к какому-то
зданию, огороженному забором из досок. Высокие ворота, тоже из
толстых досок, были закрыты.
Что ж, надо сходить, посмотреть, что там. Может удастся одежду
найти, а то голым ходить удовольствие еще то. И хорошо, что раннее
утро, никто меня не видит, а еще лучше, что канонада звучит
довольно далеко на востоке, значит, я в глубоком тылу, теперь
немецком, гораздо хуже было бы, если бы находился в Советском,
тогда бы меня загребли за милу душу, и отправили в лагеря, а
выбираться оттуда морока еще та.
По дороге было идти приятно, ноги закапывались в пыль по
щиколотку. Мягко, тепло, босым ногам удовольствие. Мы многое
потеряли, закатав дороги в асфальт, и начав ходить в обуви, а тут я
шел и думал, как это здорово было жить в прошлом. Ворота были
заперты. То, что они были закрыты, ни о чем не говорило, я пошел
вдоль забора, внимательно глядя в землю, и вот оно - небольшая
пробитая тропинка. Потянул доску, отошла в сторону, открывая
довольно широкий проход.