Когда коротаешь время на борту самолета или в аэропорту в
ожидании рейса, планшетник становится твоим лучшим другом. Книги и
фильмы — вот первейшие спутники современного пассажира. Постоянные
разъезды и командировки во все концы нашей необъятной родины
подразумевали приличное вознаграждение в виде прямоугольных
кусочков бумаги, украшенных водяными знаками. Не скрою, порою
вознаграждения были офигенно «неприличными». Так уж повелось, что
наш босс ввел две бухгалтерии, и перед своей законной половиной
порою я выкладывал официальные «расчетки», суммы в которых были
существенно выше средних зарплат по региону. О чем жена не знала,
но, вероятно, догадывалась, так это о черном нале в конвертиках, в
несколько раз превышавшем белую зарплату. Иногда «приработок»
выдавали не нашими «деревянными», а другими, с мордами юэсэевских
президентов. Левые «тугрики» аккуратно и скрупулезно складировались
на рублевых и долларовых вкладах в «Сбербанке», делиться нажитым с
женой и тещей у меня не было никакого желания. Хватит с них
ветвистых оленьих рогов на дощечке, которые я подарил благоверной
на пятнадцатилетие свадьбы. Толстый намек на некие известные мне
обстоятельства удачно пригодился для развешивания шапок в прихожей.
Норковое манто, неизвестно на какие деньги купленное, неработающая
жена вешать на рога отказалась. Что-то я о грустном. Та жизнь
осталась в прошлом, впереди брезжит туманное будущее в виде
экзотической зверюшки. Что оно мне несет?
Оп-па, это еще что такое? На мое убежище упала гигантская тень.
Мамаша пожаловала? Эй-эй! Тень расплылась, на стенках появились
черные пятна, как от лапы, скорее всего, это и была лапа,
схватившая яйцо. От резкой тряски я возмущенно зашипел. Точно не
воробей, тот бы чирикал. Мой «домик» подбросили вверх, короткое
падение с душой, ушедшей в пятки. Мамаша-наседка над своей кладкой
так изгаляться не будет. Чует задница и хвост дрожит — хищники
пожаловали. Печально, даже вылупиться не успел, уже сожрали. То-то
смерть предрекала скорое свидание. Признаю, дама с косой умеет
добиваться своего. О! Мое кожистое пристанище оставили в покое и
больше не трясут, как погремушку. «Бу, бу, бу-бу-бу», — на
несколько голосов слышу я. Гром звучит так, словно Илья-пророк
перекатывает среди облаков пустые цистерны. Что-то знакомое. До
боли знакомое, таким громыханием отдаются крики жены в похмельной
голове. До дрожи в кончике хвоста надеюсь, что это не она. Черт,
уютный домик кажется таким тесным, а я чувствую нехватку воздуха.
Спертая атмосфера внутри давит на легкие и обоняние, так и
задохнуться недолго. А-а-а! Задыхаясь, я ударил по упругой стенке
головой, еще раз, и еще. Рябая монолитная поверхность сморщилась и
пошла складками. Яйцо, чавкнув, раскрылось лепестками, и я
вывалился наружу.