Для полного комплекта не хватает, чтобы на горизонте замаячил
мой брат-близнец, с которым нас в младенческом возрасте коварно
разлучили какие-то злодеи. Немного амнезии, пара любовных
многоугольников, и срочно за компьютер – сливать сюжет на
электронный носитель. Папа Патриции за него уж точно отвалит
кругленькую сумму. Подобные байки хорошо ложатся на экран
телевизора и, не разжевывая, проглатываются доверчивым
обывателем.
«А может быть, все то, что с тобой происходит, Коршун, всего
лишь сон, – мелькнула в голове спасительная мысль, –
глупый, несуразный, кошмарный сон? Сейчас ты откроешь глазки и
окажешься в уютной постели в своем маленьком домике. Тетушка Дора
принесет к завтраку горячих оладушек, и тебе станет ясно, что не
было Гильдии Наемных Убийц, не было Матео, Фарика, Патриции»…
В сладком предвкушении скорого пробуждения я больно ущипнул себя
за бедро. Однако ничего не изменилось. Выкрашенный белой краской
потолок перед глазами никуда не исчез, мое обнаженное тело как
покоилось на прохладной поверхности обитого кожзаменителем дивана,
так и продолжало на ней находиться, а за окном верещала, свистела,
бухала и ухала на разные голоса первозданная офирская сельва.
Тряхнул головой, чтобы отогнать наваждение – вот что делает с
человеком пусть небольшая, но приятная расслабуха. Сразу хочется
поближе к цивилизации и подальше от этой невыносимой топки, в
которую чья-то злая воля безжалостно запихнула несчастного
индивидуума, совершенно неприспособленного к диким условиям, а
главное, ни в чем не повинного, кроме собственной глупости,
конечно.
«Ну все, Коршун, поплакался и хватит!» – приказал я сам себе и
соскочил с дивана.
Настенные часы показывали час двадцать пять пополудни. Через
пять минут нас ждут за накрытым столом, и усугублять опозданием
свое и без того незавидное положение мне что-то не очень
хочется.
Наши посиделки затянулись затемно. Стол ломился не только от
разнообразных вкусных блюд, но и, к вящему удовлетворению ветерана,
был уставлен различными видами выпивки от пива и легких сухих вин
до крепчайшей «Слезы старателя» и двух сортов бренди.
Патриция явилась к столу не в своей мешковатой униформе, а в
великолепном вечернем платье, презентованном, по всей видимости,
хозяйкой. Я был несказанно удивлен – мне показалось, что Варвара
чуть ниже и несколько плотнее гостьи, но платьице сидело на
журналистке, как влитое, и в полной мере позволяло любоваться ее
ладной фигуркой. На тонкой девичьей ручке переливался всеми цветами
радуги изящный браслетик, взятый не так давно магом из древнего
капища. Фарик от удивления и восхищения захлопал глазами и густо
покраснел. Впрочем, удивился и захлопал глазами не только он.