А знаете, почему так бесится мой
«любимый» дядя Витя? А? Не знаете? Ну, короче, если меня сильно
ранить, это активирует процесс самоуничтожения всех кодов. Всё.
Денег больше нет. Мой папа чёртов гений, обожаю его.
Завещал отец своему брату, свинье
поганой, пятнадцать процентов от прибыли его любимого и главнейшего
в жизни детища. А я дядюшке прилагался в качестве канистры бензина
во время пожара. Мало того, что Виктор не получил себе во владения
золотую жилу, созданную моим отцом, так еще и я у него постоянно
выпрашивал деньги. И он их мне давал, ведь кое-кто ему угрожал
пырнуть себе колено ножом. А? А? Видно, как я подмигиваю?
Я кутил, бухал, покупал по тачке в
день, а дядюшка становился все злее и толще, хотя, казалось бы,
куда уж больше-то. Вот мне уже двадцать пять, я молодой, каждая
красивая девушка в Москве знает мой номер, а возможно, и размер
трусов. Когда как, когда как.
И вот, иду я после бухича, по башке
как будто дятел стучит, а то и целый выводок, и тут меня скручивают
и в чёрный джип. Прямо посреди улицы, куда камеры глядят? Где наша
навороченная хвалёная система общественной безопасности с
Искусственным Интеллектом? Кстати, тоже папино детище. Мне мешок на
голову - и вот я здесь.
Так, ладно, что-то я увлекся. Слизав
капельку крови с губы, которую я разбил, когда сопротивлялся двум
верзилам, я сплюнул на пыльный бетонный пол. М-да, маленькие
повреждения организма не вызывают срабатывания самоуничтожения
кодов. И это с одной стороны здорово, ибо я, когда отхожу после
пьянок, каждую тумбочку мизинцем глажу. А с другой стороны, сейчас
бы пригрозил этому уроду, что укушу себя, и всё, он как
шёлковый.
- Ну, и нафиг я тебе сдался? Все
равно только щекотать меня сможешь, и то недолго, - буркнул я,
повторно осматривая окружающее пространство. Никаких изощренных
устройств для пыток, клизм или анальных расширителей, упаси
Господи, не было. Значит, этот старый кусок поросячьей ляжки что-то
придумал.
- Да, пытать я тебя не могу, это
факт, твой отец и мой дорогой брат, чтоб его черти…
- Только закончи, сука, и я себе
палец отгрызу, а потом плавно приступлю к твоей глотке, - гневно
прошипел я, обрывая фразу этого холодца далеко не первой
свежести.
- Да-да-да, конечно. Ты же знаешь,
что как только ты потеряешь коды, ты станешь совсем мне не нужен, а
значит – станешь трупом. И поверь, за все твои выходки я буду
отрезать от тебя по ломтику и скармливать своим сторожевым
овчаркам, - сжимая свою пельмешку с сосисками в кулак, то есть, я
извиняюсь, ладонь в кулак, злобно сказал дядя Витя.