– В первый раз вижу, – с благоговением произнес Кенро. – Смотрю
– встает, идет к очагу, огонь разводит, идет к столу, режет мясо, а
сам так храпит, что стены дрожат. А потом хватает мою рубашку,
окунает в воду, выжимает и начинает мыть пол.
– Я привык... – с отчаяньем в голосе еле выговорил Кенет. – В
больнице... я рубашку постираю, честное слово.
Кенро вновь расхохотался.
– Ради такого зрелища рубашки не жалко, – заявил он. – Я сам
виноват, надо было отобрать рубашку и уложить тебя. Засмотрелся я.
Иди ужинать. Тебе какое вино больше нравится?
– Не знаю, – растерянно произнес Кенет.
– Оставьте его в покое, – вмешался Лим. – А не то он сгорит от
стыда, и нам придется выметать пепел.
Он быстро и ловко разрезал жаркое. Кенет молча подошел к нему и
принялся помогать: подавал миски, поливал мясо густым пряным
соусом, наливая вино из кувшина в тяжелые чашки. По крайней мере,
это он умел. За работой он не чувствовал жгучего смущения,
овладевавшего им всякий раз, когда он осмеливался поднять
глаза.
– Ты нас боишься? – негромко спросил Лим, принимая из его рук
миску.
Кенет неуверенно помотал головой. Ему казалось, что снаружи не
только слышно, но и видно биение его сердца.
– Ты думаешь, мы бандиты, головорезы? – продолжал допытываться
Лим.
– Нет, я так не думаю, – чуть слышно возразил Кенет. –
Грабителей я уже видел. Они совсем другие.
– Какие? – заинтересовался Юкенна. – Где ты видел
грабителей?
Кенет, поначалу запинаясь на каждом слове, рассказал, как его
грабили. Под конец рассказа он почти освоился. Он даже не заметил,
как в руках его оказалась миска с жарким, и продолжал говорить,
умолчав лишь об уставе и о странной неспособности толстяка Сина
обнаружить текст на потрепанных страницах. Окончив повествование,
он принялся за еду, но обнаружил, что ест, лишь прожевав первый
кусок и ощутив полузабытый вкус мяса.
– А потом ты пошел в больницу? – хмыкнул Юкенна. – Н-да, парень.
Одно могу сказать: ты не из породы искателей приключений на свою
голову. Это они тебя ищут. Сами. И что ты собираешься дальше
делать?
– Не знаю, – пожал плечами Кенет. – Наверное, пойду обратно в
больницу.
– Об этом и думать забудь, – раздался тихий, но отчетливый
голос. Кенет обернулся. Аканэ полусидел, опираясь на подушки. И
снова привычка взяла над Кенетом верх. Он вскочил, отставил свою
миску с едой, быстро отхватил ножом кусок жаркого, мелко нарезал
его, переложил в чистую миску, налил в нее соуса, подошел с миской
к раненому, опустился на колени и приготовился кормить его.