– Так вот почему эту больницу содержат в таком жутком виде, –
ужаснулся Кенет. – Чтобы легче спрятать следы.
– Не думаю, – возразил Юкенна. – Казнокрадство само по себе –
веская причина. Вряд ли там все поголовно у Инсанны на
содержании.
– Человек пять, не больше, – кивнул Аканэ. – Пусть их. Это уже
ненадолго. А о парнишке я позабочусь.
– Кстати, о парнишке, – вспомнил Лим. – Ты же собирался погадать
на Книге Имен?
– И верно! – хлопнул себя по лбу Юкенна. – Погодите, я
сейчас.
На сей раз Кенет не удивился, когда под руками Юкенны одна из
стен сдвинулась, и обнаружилось, что она и не стена вовсе, а
панель, скрывающая за собой изрядных размеров кладовую. Скорее он
бы удивился, не окажись там чего-либо подобного. Кенету начинало
казаться, что все предметы в этом доме с двойным, а то и тройным
дном, все вещи способны превращаться во что угодно и скрывать в
себе любой другой предмет любого размера, даже и превосходящего.
Если бы столик вдруг оброс шерстью, залаял, запрыгал на своих
четырех ногах и попытался лизнуть хозяина в нос, а из чашки вдруг
вылез бы, натужно кряхтя, бочонок с солеными овощами, Кенет принял
бы это как должное.
В кладовой висело и лежало множество оружия, а также предметов
совершенно Кенету непонятного вида и назначения, поблескивали
плотно закупоренные бутылки и бутылочки с темными, светлыми и вовсе
бесцветными жидкостями, громоздились коробочки и коробки с пряным,
сладковатым, острым, едким, приятным и неприятным запахом, а то и
совсем без запаха. Все это Кенет успел увидеть лишь мельком. Юкенна
приподнялся на цыпочки, достал с верхней полки толстенную книгу и
полотняный мешочек, и закрыл кладовую. Потом он сел на тюфяк,
скрестив ноги, и жестом подозвал к себе Кенета и Кенро. Оба подошли
молча. Кенет начинал понимать, отчего молчит обладатель громадного
меча. Может, он и не великий воин, вроде Аканэ, однако мастер в
своем деле не из последних, опытный не по годам, и молодости своей
он стесняется. Старается быть сдержанным, немногословным. Старается
скрыть свою юношескую горячность. Хочет выглядеть старше. Кенет и
сам дорого дал бы, чтоб иметь за плечами не пятнадцать лет, а хотя
бы на пять-шесть побольше.
Юкенна вынул из мешочка другой, поменьше, из него – горсть
цветных кружочков, и бросил их на пол между собой и юношами. Ближе
всего к Кенету оказался синий кружочек, к Кенро – красный, у ног
самого Юкенны – пурпурный. Эти три кружочка Юкенна положил один на
другой, остальные сдвинул в сторону.