Коннор кулаком выбил закрывавшие окно доски, трухлявые от
долгого пребывания на улице, да ещё без краски. Выглянул из окна.
Этажом ниже – лениво мотаются какие-то толстые провода, на вид –
мягкие. Взгляд на них – мгновенный расчёт: выдержат. Для следующих
действий он подключил машину – так быстрей. И уверенно выпрыгнул,
тут же схватившись за провода, едва они оказались перед ним. Под
его весом те качнулись чуть не до этажа ниже, но выдержали
стремительное скольжение человека по ним. Коннор не боялся перехода
на такой высоте. Единственное – он то и дело оглядывался, как бы
его не обнаружили снизу «крабы», а сверху – какая-нибудь летучая
дрянь… Цепко перебирая руками, жалея, что нельзя побежать по
проводам, вскоре он приблизился к стене, к которой крепилось его
странное средство передвижения над пропастью переулка.
По узкому цоколю Коннор добрался до окна, привычно зияющего без
стекла во тьму комнаты. Ухватившись за карниз, а потом – за край
подоконника, мальчишка одним рывком оказался в комнате – и
прислушался. Тихо – здесь. Но дрожание пространства над «серебром»,
преследующим живых, ощущалось совсем близким. Значит, живых ещё
можно спасти? Пока человек тревожно прислушивался, машина в нём
готовилась к бою и оценивала ситуация совсем иначе.
Растаяли, потухли ещё несколько тёплых пятен.
Только одно отчаянно мчалось наверх, хотя «серебро» продолжало
наступать ему на пятки. Впрочем, это пятно вдруг свернуло с
лестницы в сторону. Хотя опять-таки не вдруг. Когда оно выскочило
на следующую лестничную площадку, ему навстречу с ленцой стекла с
лестницы выше вторая струйка «серебра», которой Коннор не заметил,
поскольку она ждала, затаившись…
Живого буквально загнали в открытую квартиру на предпоследнем
этаже.
Туда же поспешил и мальчишка. Коннор не раз встречался с
магическими машинами, изучая и уничтожая их, когда мог. Он знал за
«серебром» страшную вещь: наделённые магией, эти машины могли порой
проявлять нечто вроде отрицательных эмоций. Как издёвку над живым,
например. Что они и делали сейчас.
Он стоял над этажом, где две волны «серебра» неторопливо, с
осознанием, что жертва никуда не денется, окружали живого –
небольшое тёплое пятно. А тот пятился до тех пор, пока не замер,
упершись спиной в угол комнаты. Замерло и «серебро», словно
соображая, каким образом уничтожить живое существо, оказавшееся в
его полной власти.