Астеры всегда были белоголовы — или
безголовы, как часто говорила нянька. Даже брата не раз дразнили
деревенские, пока он не вырос и не научился давать сдачи. Не в этом
ли кроется причина неприязни Дженнет?
— Только если у тебя, — ответила я,
посмотрев в сверкнувшие яростью глаза. Голубые глаза, тогда как у
меня — карие.
Она снова пошла на меня. Удар, удар,
уклонение, разворот. Ни о какой контратаке не могло быть и речи,
удержать бы шпагу в руках. В какой момент слетел ее защитный
наконечник? Я не знаю. Просто, в очередной раз взмахнув рапирой,
она распорола мне рубашку.
— Тогда позволь начать обучение, —
оскалилась девушка. Тонкие высокомерные черты лица исказились,
разом превратив ее в пещерную мегеру[1],
которой пугали детей старые няньки. Чистая злость и ничего больше.
С таким же лицом Этьен бросался на Криса.
Кто-то вскрикнул, я не видела, кто.
Мир сосредоточился на остром кончике сверкающей стали. Я забыла про
все — про боль в руке, про то, что леди надлежит и что не надлежит,
про сокурсников, которые, оглядываясь на нас, прервали тренировку…
Я не могла позволить ей победить.
Парировать, уйти, не раскрываться, не
дать прорвать оборону. Блок, от которого мгновенно онемели
руки.
— Что, Астер, нравится?
— Очень, — прохрипела я. — Особенно
твое красное, как у прачки, лицо.
А вот это я сказала зря и поняла
сразу же. Нельзя опускаться до оскорблений. Думаю, мое лицо было
ничем не лучше, но герцогиня, как всегда, думала только о себе. Она
провела целую связку ударов, заставив меня увязнуть в обороне.
Укол. Мимо. Девушка скользнула в бок
и ударила снизу вверх. Я приняла ее выпад на перекрестье. Но вместо
того чтобы отпрянуть, она опустила рапиру, проваливая удар,
заставила мой клинок по инерции следовать за своим и ударила в
бедро. Почти ударила. Я видела, как приближается острие, и знала,
что не успею отвести шпагу. Я отступила, зацепилась носком ноги за
штанину, не смогла удержать равновесие и упала. Совсем неэлегантно
плюхнулась на задницу. Рапира вспорола пустоту.
Победная улыбка Дженнет сменилась
гримасой разочарования.
— Хватит! — рявкнул Ансельм Игри.
Я заморгала, все разом заговорили
…
— Нельзя продолжать бой без
наконечника! — негодовала Гэли.
— Астер, ты в порядке? — спросил
Мэрдок. Сердце, стучавшее, как сумасшедшее, замерло, но во взгляде
парня была лишь вежливость и ничего более, точно так же он
склонялся к перемазанной краской Алисии.