Около 1 октября приехал в казачьи казармы один из членов миссии, Генерального штаба полковник Артамонов, и официально передал приказание в полки формировать конвой. В состав конвоя назначалось: шесть казаков лейб-гвардии Казачьего полка, шесть казаков лейб-гвардии Атаманского полка, трое лейб-гвардии Уральской казачьей сотни, два артиллериста лейб-гвардии 6-й Донской Его Величества батареи и два гвардейской конно-артиллерийской бригады; кроме того, в состав конвоя входил также один гусар лейб-гвардии Гусарского Его Величества полка, бывший в командировке в Абиссинии вместе с поручиком того же полка А.К.Булатовичем. Начальствование конвоем было вверено поручику Булатовичу, а за его отсутствием – одному из офицеров миссии по назначению ее начальника. Но так как конвой состоял почти исключительно из казаков, то начальник миссии, затрудняясь в выборе между бывшими в его распоряжении двумя пехотными офицерами, вошел с ходатайством о назначении меня начальником этого конвоя.
Впредь до решения моей участи полковник Артамонов поручил мне присмотреть за снаряжением казаков и дал указания относительно того, что должны они иметь с собой в далеком походе. Имея надежду в непродолжительном времени принять конвой на законном основании, я с радостью принялся за дело его снаряжения.
В конвой было приказано дать отборных людей от полков. Каждый человек, помимо красивой внешности, представительного роста, должен был обладать известным развитием и характером, чтобы импонировать туземному населению; кроме того, он должен был быть не обузой, не мертвым грузом в походе, но полезным сочленом экспедиции. Все отобранные казаки удовлетворили бы самому строгому требованию. Это были рослые люди, хорошо грамотные, развитые, между ними были мастеровые, сапожники, портные, были люди, знающие плотничное и столярное ремесло, были певцы.
На другой день моего экс-назначения начальником конвоя по моему требованию мне был представлен казаком лейб-каза-чьего полка Любовиным список вещей, которые, по мнению всего их «круга» (общего собрания), им нужны будут в походе. При дальнейшем составлении описи вещей полковник Артамонов руководствовался этим личным желанием казаков, вычеркнув из списка весьма немногие вещи, вписанные казаками вследствие неполного понимания, в какие условия предстоит им попасть в Африке.