Сталин и его подручные - страница 50

Похвалы Ленина было достаточно, чтобы питать его самолюбие. Начав писать трактаты по-русски в 1913 г., Сталин уже далеко Запел от своих наивных грузинских газетных статей, и все благодаря Ленину. Хотя неблагодарность – один из коренных принципов сталинизма, Сталин считал Ленина родственной душой, ибо обоих отличал абсолютный цинизм, убеждение, что цель оправдывает любые средства, любой обман.

Ленина хвалят за принцип демократического централизма: решения, принятые после голосования в ЦК, были обязательны для всех. На самом-то деле, когда нужно было, мнение меньшинства выдавали за голос большинства. В этом процессе фальсификации Сталин был переимчивым учеником Ленина, что он сам объяснял Молотову: «Допустим, в состав ЦК входят 80 человек, из них 30 стоят на правильных позициях, а 50 не только на неправильных, но являются активными врагами политики. Почему большинство должно подчиняться меньшинств}/? […] Не было такого положения, чтобы меньшинство исключало большинство. Это постепенно происходит. Семьдесят исключили 10–15 человек, потом 60 исключили еще 15… И постепенно, все было в порядке демократического централизма, без нарушения формального правила. По существу, это привело к тому, что в составе ЦК оказалось меньшинство из этого большинства» (33).

Тот Петроград, куда ринулись Сталин, Каменев, Ленин и Троцкий из Европы или Сибири весной и летом 1917 г., был неузнаваем для тех, кто его покинул, когда это еще был Петербург. Блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые, – так им тогда казалось. Освободившись от царя и царского двора, Россия жила под парламентской эгидой великих, добрых, разумных мужей. Либералыаристократы (конституционные демократы, или кадеты) делились властью и трибунами с социалистами и временно отдыхающими террористами. Такой человек, как Александр Керенский, адвокат и думский оратор, министр юстиции в первом составе Временного правительства, затем премьер-министр, мог бы управлять мирной скандинавской страной. Он и ему подобные занимались отменой смертной казни, введением свободы слова и собраний. Они разрушили все орудия угнетения: жандармерию, карательную систему. Улицы наполнялись толпами народа, безнаказанно требующего немедленного удовлетворения. Домохозяйки требовали хлеба, рабочие – участия в управлении фабриками и заводами, моряки и солдаты – ареста офицеров.