ец»,
только в руке у меня заместо копья – пулемёт системы МГ. Если
случайно жив останешься, так и заявишь потомкам. Заодно поведаешь
этим самым потомкам, сколько ты с тем богатырём Гансов с Фрицами, и
прочими Адольфами, приговорил к исключительной мере наказания, и
тут же привёл приговор в исполнение.
– Спи уж, «болтун – находка для
шпиона». Сам доживёшь, сам и расскажешь.
– Не-а, – пробурчал сквозь сон Яшка, –
меня завтра кыкнут фрицы, чуйка меня никогда не
подводит.
– Да спи уже ты, анчихрист, пусть
лучше у тебя три типуна на языке вылезет, только живи, черномазик,
– в сердцах матюгнулся я.
Хотя в словах его был какой-то резон.
Пулемётчик всегда был желанной добычей для немецкого снайпера или
танкиста, и то, что мы с Яшкой до сих пор выходили из всех передряг
живыми и невредимыми, было скорее похоже на чудо какое-то. Только
фриц пристреляется и накроет нашу лёжку, а мы уже давным-давно
уползли и с другого фланга режем поганцев.
Взяв винтовку, я выполз из пещерки на
свежий воздух. Хотя вместо свежести он «благоухал» ароматами пороха
и тротила всех марок и сортов. Подозрительно тихо было на нашем
участке, а слева и справа разрывы ушли далеко в тыл. Плохо дело,
видать, линию нашей обороны-таки прогрызли гады. Похоже, нам
приходит большой каюк. Завтра будут чисто добивать, просто бомбами
завалят, перемелют на фарш, закопают живьём, и прощевай как
звали.
Я-то уже пожил своё, и в гражданскую
повоевал, семью создал, двух прекрасных малышек родила мне моя
Ольга, а эту малышню шибко жалко. Мало их после этой бойни
останется в живых. Вспомнились снова жена с дочками. Как они без
меня будут там? Комок подкатил к горлу. Ладно, хватит соплей, надо
жить, пока живётся. Утро оно, как говорится, вечера
мудреней.
Чуть забрезжил рассвет, снова началось
всё с самого начала. Сегодня было светопреставление пуще
вчерашнего. Сыпали бомбы сверху, с самолётов, пушки били
беспрерывно. Как я и полагал, с нами решили кончать без потерь, но
с праздничным фейерверком.
Наша пещерка на удивление оказалась
стойкой, выдержала сама, и нас с Яковом Моисеичем уберегла. К обеду
обстрел начал понемногу стихать. В таком аду, какой они нам тут
устроили, ничего не может выжить по определению. Думаю, будут
сегодня они идти к нам в гости, как на прогулку. Тут мы их с
товарищем Цигелем и приголубим.