Вместо ответа Яська развела руками.
Егерь понимающе кивнул:– строгие кастовые правила запрещали
почтовым белкам раскрывать имена клиентов. Может, ради него Яська и
пошла бы против профессиональной этики, но она, видимо, и сама не
знала отправителя.
– Ладно, давай сюда. Сколько за
доставку?
– А сколько не жалко?
– Значит, нисколько, – не удержался
Сергей. Он взял со стола вилку и вскрыл пакет. – Вот оно как…
интересно…
– Что там? – жадно спросила
Яська.
– Да так, ничего особенного… – Сложил
листок и спрятал в карман. – Прости, Палыч, но придётся вам обедать
без меня.
Чекист упёр приклад «Маузера» в
плечо, поймал в прорезь россыпь шариков-глаз и дважды нажал на
спуск.
Бац-вз-з-з!
Бац-вз-з-з!
Визг рикошета. На хитине, там, куда
ударили пули калибра 7,63 миллиметра, возникли светлые звёздчатые
отметины. Второй ракопаук, отсидевшийся за спиной собрата,
изготавливается к броску.
Сапёр закинул за спину дробовик и,
держа в левой руке баллон, направил узкий раструб на тварей. Резкое
шипение, облако пыли заволокло ракопауков.
– Всем задержать дыхание!
Белёсый туман рассеивается почти
сразу, словно его частички притягиваются к бурому хитину. А гадина
продолжает движение –поднимается на задние пары ходуль, вздымая
туловище, украшенное широким шипастым гребнем. Некрупная, не больше
собаки, тварь мгновенно прибавляет в росте чуть ли не вдвое,
клешне-шипы вскидываются для разящего удара сверху вниз.
Одна из опорных конечностей ломается
с сухим треском. Ракопаук падает на бок, острия ног с размаху
вонзаются в паркет. Второй, опомнившийся после ударов пуль,
сдерживает разбег – между ним и вожделенной добычей неуклюже
копошится пострадавшая особь.
Щелчок, сектор
переводчика-предохранителя послушно сползает на одну риску.
Р-р-рах!
Р-р-рах!
От двух коротких, по три патрона,
очередей панцирь лопается, как арбуз, разбрызгивая во все стороны
гнойно-белое содержимое.
Р-р-рах!
Р-р-рах! Р-р-рах!
Оставшиеся патроны бьют по пытающейся
подняться твари – новая порция ошмётков разлетается по стенам, с
которых свисают отставшие полосы дорогущих тиснёных, с потускневшей
позолотой, обоев.
Щелчком сменить магазин, рвануть на
себя рубчатую головку затыльника. Длинная со сквозным отверстием,
спица курка замирает в крайнем положении – «Маузер» снова готов
разразиться пулемётной дробью.