Некоторое время оба молчали. Дорота
только коротко ахнула, когда история была озвучена.
— Какой кошмар, бедная
девочка…
— Думаю, она что-то знала, — пробасил
Войцех. — Неспроста это всё.
— Конечно, неспроста, — мрачно
заметила я. — Человек решил покинуть этот мир. Такие решения не
принимаются из-за того, что укусил комар.
— А комары тут большие, — подал голос
Бецик, наворачивающий сочную грушу.
И где только раздобыл? Кошмар, этот
фамильяр всё время что-то жрёт! С ним нигде нельзя появиться!
Правда… не оставит меня голодной, если что. А полный желудок с моей
точки зрения куда важнее солидного общества.
— Мне не нравится Горневич, — вдруг
произнес Войцех, сложив руки на массивной груди. — Он умен, опытен,
расчетлив и жутко самоуверен. К каждому пальцу у него привязан
поводок с любовницей. Женским вниманием не обижен. И тут явился по
первому зову…
Я задумчиво глянула на Войцеха. В
темных глазах ничего не прочесть, только сердцем чувствую:
переживает за меня. Как и Дорота. Вот просто по-человечески, как за
неопытную девчонку. А то, что Войцех ни разу не человек, так это не
играет роли. Тут ещё, кстати, вопрос: человек ли Дорота?
— А кто нравится? — брякнула
я.
И тут же прикусила язык. Если Алина
тайно от них провернула дело с перевоплощением, то вряд ли делилась
впечатлением о женихах. Этот красивый, этот не очень, а этот дурак
полный. Не её стиль, в общем.
Дорота и Войцех переглянулись. Так,
что такое? Чего таинственно умолкли?
Что-то я начинаю нервничать, не
нравится мне всё это.
— Алина… прежняя, — тихо сказал Бецик,
выкинув хвостик от груши, — очень нервно реагировала на обсуждение
всего этого отбора женихов. Поэтому старались не говорить о
них.
— Ну-у-у, — протянула я. — Пока что на
отбор не очень похоже, я только одного кандидата нашла. Точнее, он
сам явился. А можно всех посмотреть?
Бецик шумно сглотнул. Дорота прижала
руки к щекам, у Войцеха округлились глаза.
Так, опять что-то не то. Почему у всех
реакция, будто я спросила: в какой оргии мне участвовать
сначала?
Войцех поднялся и хлопнул широкими
ладонями по бедрам.
— Кузяк с ними всеми! Мне нравится эта
девчонка! Не боится ни тьмы, ни осуждения, ни Князя
Претемных!
— Ни растолстеть от булочки на ночь, —
хмыкнула я.
— Пошли, — решительно сказал он и
протянул руку.
Почему-то не колеблясь, я вскочила и
вложила свою ладонь в его. Откуда ж было знать, что меня там
ждет!