Он вернулся к окну. Полицейская машина все еще стояла у
подъезда. Монеткин покраснел и смял в руке банку. Остатки пива
выплеснулись на стекло.
Прошло, может быть, полчаса, а, может, всего несколько минут,
которые показались Роману получасом, когда из-под козырька вынырнул
полицейский, а за ним - Юлина ручка. Полицейский поцеловал ее, и,
пятясь, отошел к машине, помахал фуражкой, запрыгнул в тачку и
уехал.
Зазвенел домофон.
* * *
Роман открыл дверь и встал в проеме, скрестив на груди руки.
Подъехал лифт. Вышла, отряхивая зонтик, Юля.
- Ого! – она остановилась. – Что это ты, как на работе,
нарядился?! Сегодня какой-то особенный день? – Юля сдвинула брови.
– Я что-то забыла?
- Да… - Монеткин подтянул галстук и одернул пиджак. – особенный…
Но ты ничего не забыла, потому что еще ничего не было…
- А что должно было быть?
- Сначала объясни, почему ты пришла только теперь? Твоя смена
закончилась четыре часа назад!
- Может быть ты дашь мне войти? Или я так и буду всему подъезду
объяснять?
Роман освободил проход.
Юля сердито вошла:
- Вот плохо все-таки, что мы работаем вместе! Для всего плохо!
Особенно при твоей паталогической ревности! Иногда мне кажется, что
когда-нибудь ты меня прикончишь! – Юля поставила зонт. – Вот я
ничего такого не сделала еще, а уже чувствую себя виноватой, и
собираюсь перед тобой оправдываться, как будто я преступница
широкого масштаба!
А я, если тебе интересно, чуть не стала жертвой теракта, а ты
меня в дом не впускаешь! - она побежала в туалет.
Монеткин прошел в комнату, достал из шкафа бархатную черную
коробочку, сел за стол, и положил ее перед собой. Подумал, и убрал
во внутренний карман пиджака. Поднялся, достал из бара бутылку
коньяка, поставил на стол, рядом с шампанским. Лед в ведерке
практически растаял, и бутылку шампанского, словно старую крепость,
отделял от враждебного мира заполненный водою оборонительный ров.
Только отдельные льдинки, как лодочки, плавали в нем.
- Ого! Какой стол шикарный! Как в твоем ресторане, - в комнате
появилась Юля.
Роман встал и отодвинул стул.
Юля повесила на спинку сумочку и села.
- Налей коньяку, я вся на эмоциях! - Роман налил ей и себе. –
Представляешь, заканчиваю номер убирать, выхожу в коридор, смотрю -
коробка желтая стоит, ну, знаешь, такая, в которых еду по интернету
развозят. Подошла, посмотрела сверху. Закрыта плотно. Ну, я по
инструкции иду звонить, куда надо. Спускаюсь на рецепшен. Звоню,
представляюсь: горничная Катапультина. Сидим там, наши
подошли, ждем на измене - вдруг рванет раньше времени. Хорошо еще,
что гостиница полупустая, немного постояльцев разорвет в случае
чего!.. Приезжают менты с минерами. Ну, тут эвакуация, все такое.
Я, как свидетель, сижу до конца. Установили, короче, над ящиком
такую штуку пуленепробиваемую, и подорвали. Тряхнуло так, что чуть
люстра не упала. А так - все целое, только ковролин на месте взрыва
выгорел вместе с паркетом, - Юля поставила пустую рюмку.