Синеглазые ножи, и пули
Застревали в потолочных балках.
(Э. Багрицкий)
Команда взметнулась на ноги так же резко и дружно, как только
что на защиту илва. На этот раз илв тоже вскочил, сверкая желтыми
глазами и выпустив когти. Его, как и других, взбесило это
издевательство. Обнадежить и тут же оставить с носом – да за такое
надо выделать насмешнику шкуру, как в кожевенной мастерской!
– Ты, – гаркнул боцман Хаанс, – ворона в шляпе! Я ж тебе
все бимсы и шпангоуты переломаю! Я ж тебя...
И боцманский кулачище тяжело ухнул... в воздух. Туда, где только
что торчала наглая физиономия капитана без корабля.
Как этот вьюн ухитрился увернуться? Оказался рядом с боцманской
рукой, ухватил ее за запястье, рванул по ходу удара. Боцман
растянулся на столе – и тут же Дик Бенц шарахнулся от глиняного
кувшина, брошенного Марой.
– Сволочь! – крикнула девушка. – А я-то почти
поверила!..
Кувшин разлетелся вдребезги на середине зала.
– Эй, там!.. – вскинулся у входа вышибала. – Посуду
бить?!
Его прервал грохот: боцман Хаанс перевернул стол, который мешал
добраться до паршивца Бенца. Посуда разлетелась по залу, на шум
обернулась вся таверна. Боцман перепрыгнул через опрокинутый стол и
ринулся к обманщику. Проворный юнец вновь уклонился от удара и дал
боцману подножку. А когда тот растянулся на полу, Дик Бенц сорвал с
себя шляпу, надел на голову оказавшейся рядом подавальщице и быстро
проговорил:
– Побереги ее, красотка!
И тут же помчался к лестнице, потому что на него с двух сторон
набросились халфатиец и вооружившаяся медным блюдом Мара.
Дремавшая на галерейке старуха с бубном проснулась, глянула вниз
и проницательно заявила:
– Сейчас будет всем пляскам пляска! А ну, мальчики,
вжарим!
И с галерейки понесся разухабистый мотивчик: «Что за парень! Ну
и парень! Ай да удалец!»
А внизу вышибала ухватил за ворот старика-погонщика, смекнув,
что именно у него – остатки денег всей компании.
– А ну, стой! Кто за посуду будет платить, за мебель,
за...
Вышибала не договорил: на него прыгнул илв. Человеку бы так не
прыгнуть: с места, по-кошачьи, собрав невероятно гибкое тело, как
пружину, и метнувшись вперед. Бросок был так силен, что вышибала не
устоял на ногах и покатился по полу вместе с вцепившимся в него
илвом.
Погонщик подобрал чудом не разбившуюся кружку, склонился над
катающимся по полу живым клубком, улучил момент, когда сверху
оказалась голова вышибалы, и аккуратно приложил по этой голове
глиняным донцем.