Ноги сами привели Тома к жилым капсулам. Большинство из них в
столь поздний час были закрыты, а окна в них затемнены. Но Кейт,
которая пришла сюда лишь недавно, заснуть ещё не успела.
— Что-то случилось? — спросила она, высовываясь из открытой
двери.
— Много чего. Но рассказать не могу, извини, — он посмотрел
сначала на неё, оценив болезненного вида лицо, потом поднял глаза к
звёздному небу, которое уже потихоньку стали затягивать тучи.
— Понимаю… Точнее, думаю, что понимаю. В любом случае, я рада
тебя видеть.
— Значит, ты одна из немногих, — хмыкнул Том.
— Это… это не так.
— Лучше ложись спать. Набирайся сил. Завтра выезжаем на рассвете
и, скорее всего, проведём в дороге весь день.
Том, не прощаясь, развернулся и пошёл назад к медицинской
станции. Охранник пустил его без доклада — это был один из плюсов
его должности. Но заходить внутрь не хотелось. Что бы не сказал тот
человек, Том чувствовал, что ничего хорошего после этого не
будет.
— Ты вовремя, — бросил ему вождь. — Док уже почти заставил
нашего гостя очнуться.
— Для справки: мне по-прежнему не нравится эта идея, — сказал
Эрлиг. — Я должен спасать людей, снимать их боль, а не обрекать на
страдания...
— Док, ты спасёшь намного больше людей, если выполнишь мой
приказ, поверь.
Эрлиг что-то недовольно забормотал в ответ, но работу всё же
продолжид. Лицо мужчины, лежащего в капсуле, до этого было
спокойным, почти умиротворённым. Однако сейчас он начал приходить в
себя, и даже самые мощные обезболивающие не могли полностью
избавить его от мучений.
Его тело содрогнулось. потом ещё раз и ещё. Черты лица
исказились. Том услышал негромкий стон, потом бормотание. Человек
бредил. Он не мог пока открыть глаза, но глазные яблоки быстро
двигались под опущенными веками.
— Док, — поторопил Виктор.
— Делаю, что могу! — Эрлиг вдавил одну из кнопок на боку
медкапсулы. Приборы издали неприятный писк, а через секунду
человека в ней затрясло. — Вот, чёрт! Сейчас…
Эрлиг ввёл новую команду, и писк прекратился. Вместе с этим
прекратились и судороги раненного. Его глаза медленно и с явным
трудом открылись. Взгляд был стеклянным, ничего не понимающим и не
осознающим. Его зрачки как-то странно реагировали на свет,
постоянно то расширяясь, то вновь обращаясь в точку. Должно быть,
это из-за того адского коктейля, который док влил в этого
беднягу.