Жилая капсула встретила его приятным теплом и мягким матрасом.
После тяжёлого дня было особенно приятно, наконец, оказаться здесь.
Дверь с мягким щелчком закрылась, и голос Питера, рассказывающего о
людях прошлого, вмиг затих.
Сон пришёл почти сразу. На этот раз видений прошлого не было,
зато пожаловали мрачные картины возможного будущего. Том осознавал
это с той абсолютной уверенностью, какая бывает только во снах.
Шёл густой снег. Местами он уже успел полностью засыпать землю,
но ручей ещё не сковало льдом, и вода уносила вниз по течению
что-то так удивительно похожее на кровь.
Машины племени были разбиты. Некоторые из них оказались
перевёрнуты на бок, многие горели и дымились. Жилые капсулы кто-то
смял, разорвал их довольно крепкую обшивку и вытащил наружу всех их
обитателей.
Многие люди ещё лежали здесь, на земле, устремив взгляд
остекленевших глаз в серое небо. Снежинки падали на их лица, но уже
не таяли. Пролитая кровь дымилась на морозе.
Монстры уже приступили к своему страшному и отвратительному
пиру. Их челюсти клацали, когти рвали плоть, отовсюду доносилось их
жадное рычание и вой.
Неожиданно послышалась автоматная очередь. Потом ещё одна и ещё.
Монстры всполошились и бросились на звуки выстрелов, желая
настигнуть, каким-то образом уцелевшую жертву.
У Тома оставалось не так много патронов. Кейт, рядом с ним была
ранена и стреляла из своего пистолета скорее наугад и почти не
попадала. Их уже окружили многочисленные хищники. Бежать было
некуда, прятаться негде.
Том понимал, что шансов отбиться от такой огромной стаи
монстров, у них нет никаких. Они последние выжившие в этом племени.
Когда их убьют, оно перестанет существовать навсегда, будто его и
не было.
Но позволить тварям рвать их когтями он не желал. У Кейт
закончились патроны, она отбросила пистолет и посмотрела на него
жалостливым, доверчивым взглядом.
Он колебался впервые в жизни, но всё же нашёл в себе силы
сделать необходимое. Один выстрел, и Кейт упала на землю, и Том
осознал, что это был последний патрон.
Монстр шёл к нему медленно. Его глаза горели яростью и голодом.
Остановившись в нескольких метрах, он долго смотрел на Тома, словно
ожидая чего-то.
— Давай!
Тварь прыгнула, и сон резко прервался. Том подскочил в своей
кровати и понял, что в его дверь кто-то негромко стучит. Это был
Виктор. Выглядел он донельзя уставшим и раздражённым.