Святой Франциск Ассизский - страница 2

Была зима 1181–1182 года. Дома, в тишине, не нарушаемой громким голосом мужа, ибо он снова был в отъезде, женщина готовилась к великому дню.

Заранее приготовили всё, как должно, но провидение в своей неисповедимости распорядилось иначе.

Госпожа Пика уже не была в юном возрасте, и первые роды обещали быть трудными, поэтому, сознавая опасность, благочестивая женщина не переставала молиться. Она вспомнила своё паломничество, вифлеемскую пещеру, и, просвещённая свыше, решила последовать примеру Пресвятой Девы.

Госпожа приказала служанкам приготовить ей ложе из сена в нижней части дома, где Бернар доне держал лошадей. Когда всё было готово, она сошла вниз и, улегшись на сено, без особых мучений разрешилась от бремени.

В городе происшествие вызвало немалый шум. Кумушки и соседки, собираясь, судачили о госпоже Пике. Не постигая смысла случившегося, они всё объясняли прихотью беременной женщины.

Сплетни кумушек не проникали за ворота дома Петра Бернардоне и не умаляли счастья матери. Она жила, как в раю, пестуя дитя, чей плач наполнял её сердце не печалью, а радостью.

Но как ни велика была её радость, она не забывала о христианском долге. Принеся младенца в церковь Св. Руфина, она присутствовала при его втором рождении в крестильных водах и дала мальчику имя Иоанн.

Однажды в дверь дома Бернардоне постучал странник, почтенного вида, с мягким взором. Госпожа Пика пригласила его в дом и накормила обедом.

Странник попросил разрешения взглянуть на малыша. Госпожа Пика отвела его к сыну. Гость взял младенца на руки и произнес такие слова: «В один и тот же день в двух домах в этом переулке на свет появились два мальчика. Один из них, – и он приподнял младенца, – станет величайшим святым, другой – наихудшим негодяем».

Сказав это, он удалился, и никто его больше не видел.

Когда у Петра Бернардоне родился сын, сам он находился в Провансе. После благополучного окончания дел с лёгким сердцем отправился он в обратный путь.

Но истинная радость ждала его дома: наконец-то жена подарила ему наследника. Бернардоне ликовал, ибо к прочим его недостаткам – честолюбию, пристрастию к роскоши и к заносчивости перед людьми – надо прибавить безграничное тщеславие.

До рождения сына он хоть в одном полагал себя ниже других смертных: его весьма тяготило отсутствие наследника.