Теперь всё изменилось. У него есть своё дитя, можно строить планы на будущее, можно возлагать на сына большие надежды, воспитывать его по своим понятиям: вырастет – и все кругом только вытаращат глаза от изумления.
Первым делом он назвал ребёнка по-своему. Бернардоне не хотел, чтобы мальчик носил имя Иорданского Крестителя – отшельника, сумрачного исхудалого аскета. Отец хотел видеть сына прекрасно воспитанным молодым человеком, знающим толк в музыке и поэзии, в одежде из красивых тканей; важным военачальником, владеющим мечом и умеющим повести отряды воинов в сражение. Поэтому он нарёк сына Франциском – пусть хотя бы именем он уподобится благородным французам, которые с рыцарской доблестью соединяют обаяние и изящество.
Детство и юность Франциска отмечены отцовским влиянием. В школе при церкви Святого Георгия он изучал латинский и народный язык, от отца научился постигать смысл провансальского языка и наслаждаться провансальскими стихами.
Душа его, от природы открытая прекрасному, понемногу впитывала «весёлую науку», которой он, в свою очередь, делился с молодежью города на общих празднествах.
Скоро Франциск стал заметен в среде сверстников, которые любили его и беспредельно им восхищались. Его провозгласили королём пиров и праздников, предводителем юношества Ассизи; не было блестящего собрания, на котором бы Франциск не оказывался на виду. Его мандолина издавала нежные звуки, голос трогал сердца, одежды блистали роскошью. Все улочки и переулки Ассизи слышали его шаги, окна открывались, из-за ярких гвоздик выглядывали любопытные девушки.
Наблюдая издалека, спрятавшись в тень, радостно потирал руки Пётр Бернардоне.
* * *
Блестящие успехи юного Франциска позволяют угадать, какими дарами он был наделён; не будем, однако, поверхностно судить о его воспитании. Рядом с Франциском всегда была мать, очень много значившая для него, её нежность и доброта глубоко проникали в его сердце.
Святой жизни женщина, она заботливо внушала сыну твёрдые принципы веры и нравственности, которые должны были служить ему опорой на протяжении всей жизни. Это воспитание дало плоды. Всё низменное и грубое отталкивало Франциска, вызывая у него отвращение.
Об этом хорошо знала его мать и отвечала кумушкам, которые, по обыкновению, судачили о Франциске, так: