Дверь в каюту разошлась
лепестками вверх-вниз, пропуская хозяина. Черные стены и потолок
вспыхнули точками ламп, загорелась тактическая заставка над рабочим
столом. Сев в кресло, Роуг принял вызов. Он ожидал увидеть
заместителя сенатора или полковника СГБ, но это был майор Гинас.
Худощавый, с острыми как лезвие топора скулами и
молочно-желтоватыми глазами. Он говорил из мрачной комнаты, и
постоянно озирался, словно сюда вот-вот ворвутся императорские
ищейки. Возможно, так оно и было.
− Гинас? – удивился адмирал. –
Ты один?
− Да, один. Роуг, ты должен
знать: заговор раскрыли, всех наших схватили. Мне удалось остаться
вне подозрений, еще Мирт окопался где-то с остатками сопротивления,
а остальные…
Роуг похолодел.
– Что с остальными? Ну же,
Гинас, не тяни!
– Мертвы. Сегодня утром на
площади Великих Завоевателей их публично казнили.
– Пламя и пепел! – рявкнул
Роуг. – Как нас раскрыли?! Неужели предал кто-то из
своих?!
Гинас пожал тощими
плечами.
– Предательство я бы исключил.
Ратийяр и его агенты давно следят за каждым. Уверен, это их
работа.
– Ратийяр… – прошипел Роуг и
прикрыл глаза. В памяти отчетливо встала картина, как Ратийяр
кружит вокруг Лемы и детей с хищной ухмылкой. Как трогает волосы
Лемы и приставляет пистолет ей к виску. Выстрел.
От этого звука Роуг
вздрогнул.
– Послушай, Гинас. Ты должен
быть осторожен. Свяжись с Миртом, выясни настроение народа. Пламя
восстания не должно угаснуть.
– Нужен лидер, ты это
прекрасно знаешь. Где сенатор Инаор?
– Все еще на Себроне,
скрывается в пустыне. На него открыли охоту.
– Его нужно вытащить, он
должен обратиться к народу, все-таки он наш будущий император! –
пламенно выдал Гинас.
Роуг вздохнул.
– Я как раз занимаюсь этим.
Его должны эвакуировать с Себроны и надежно укрыть. А после того,
как мы отобьем Руш, Инаор займет руханский трон и бросит вызов
Алвахту.
Гинас оглянулся через плечо,
всматриваясь куда-то в темноту. Неуютно поежился.
– Роуг, а если Инаор не
выживет? Теперь, когда остальные лидеры сопротивления мертвы, ты –
единственный из знати, кто достоин…
– Не смей произносить этого
вслух! – рявкнул Роуг. – Я никогда не помышлял о власти! Я солдат,
а не политик. Все, чего я хочу, это освободить Дрогис от тирании и
отомстить за свою семью!
Наступила неприятная тишина.
Роуг уже пожалел, что не сумел сдержать раздражение. Он слишком
устал, он сломлен и раздавлен. «Я должен справиться с этим, – решил
Роуг. – Если я не контролирую собственный язык, как я удержу под
контролем войну?»