...Когда он закончил рассказ – не вдаваясь в подробности, что
происходило в его апартаментах в Лондоне, когда выключали свет –
Марина осторожно взяла его за руку, и подняла из кресла. Подвела к
мольберту.
Артём сам чуть не ахнул. Глория Адсон. Как настоящая, как живая
– если и отличается от оригинала, то в мелочах. И не просто
карандашный набросок – уже законченный, цветной портрет, во всех
красках. Про её одежду Артём не говорил – и Марина сама её выбрала,
но в остальном...
— Потрясающе! – вырвалось у Артёма. – Вы замечательная
художница!
Марина улыбнулась, и отвела взгляд.
— Завтра я найду рамку для неё, – пообещала она. – Повесьте у
себя в кабинете. Вы всё равно будете скучать по ней, это неизбежно.
Только пусть не смотрит на нас двоих.
- - -
На той самой флютне, подарке лорда-канцлера, Артём играл почти
до полуночи. Собрался не только весь его дом, пришли из многих
других. Вот чем отличается римское веселье: в ночное время – только
под крышей дома. И гудите хоть до утра: в каждом доме есть
акустическая защита, чтобы не нарушать покой окружающих.
Собственно, такая защита в каждой комнате есть, так что устраивать
концерты можно в любое время суток для любого числа слушателей.
Инструкции по эксплуатации к инструменту не полагалось, но
Марина заверила, что она всё найдёт. С благоговейным выражением на
лице она прикасалась потом к ней – когда сыгравший немало музыки и
песен инструмент – играл в этот вечер не только Артём –
расположился на столе в кабинете Артёма, на почётном месте.
— Вы столько песен знаете! – удивилась Марина. – И все такие
необычные! Вы ведь думали, что будет, если... – она потупилась, но
почти сразу взяла себя в руки. – Если уже не будете дросселем, – и
Марина сделала жест, отгоняющий дурное, его Артём замечал уже не
раз. Артём не улыбнулся; суеверия, похоже, всегда будут рядом с
людьми. – Ваши песни. Просто пойте эти песни для людей. Пусть даже
не вы сами их написали. И вам всегда будут рады.
Он кивнул, и сам прикоснулся к прохладному корпусу флютни.
Инструмент сыграл короткую, приятную музыкальную фразу. А ведь ни о
какой песне не размышлял, подумал Артём.
— Завтра сложный день. – Марина потянула его в спальную. – Много
дел. Вам нужно отдохнуть, Ортем. Нет, – не дала прикоснуться к
себе. – Сегодня я там, – указала взглядом на ложе для хозяйки. –
Извините.