Непокорившиеся. - страница 11
Перед нашими была деревня, каких уже множество осталось позади. Надо было хоть немного передохнуть, накормить людей и коней. Есть там немцы или нет? Пока раздумывали из деревни выехал самый обыкновенный мужичок на телеге. Когда телега отъехала так, что её из деревни не было видно из-за деревьев вышли наши.
Здорово отец! Немцы в деревне есть?
Что вы сынки, какие немцы? Когда фронт тут проходил были, а после их и не видели.
Нам подкормиться.
Так за чем же дело стало? Милости просим! Давайте за мной.
Он тут же развернул телегу и поехал обратно. Наши двинулись за ним. В деревне их накормили, но как только с едой было покончено, раздался крик «НЕМЦЫ!» Лена и Оля успели вскочить на коней и помчаться прочь, но вдруг лошадь Оли вдруг осела, замерла на секунду и рухнула, придавив Оле ногу. Увидев это Лена бросилась на помощь, но тут раздался страшный грохот, и она полетела в бездонную тьму.
Лена очнулась от резкой боли в боку. Над ней стояли гитлеровцы и с удивлением говорили: «Фрау зольдат?». Сестер и еще четырех солдат загнали в тот самый дом, где их недавно кормили.
Все остальные наши, включая молоденького лейтенанта и опытного старшину остались лежать за деревней. Хозяева испуганно жались в углу, а эсэсовцы расселись на лавках вдоль стен, покуривая эрзац сигареты. Вдруг они все вскочили, все разом вытянули руки, словно хотели кого-то оттолкнуть и заорали «ХАЙЛЬ ГИТЛЕР!»
На пороге в той же самой позе стояла женщина в эсэсовской форме. Странно, неужели она тут самая главная? Она подошла к столу и швырнула на него кожаные перчатки. У неё было очень бледное, как говорят врачи лейкопатическое и совершенно бесстрастное лицо. Она была красива какой-то неживой красотой, как снежная королева.
Равнодушно поглядела на хозяев дома и сказала.
Помогали бандитам? РАУС — сделала она короткий жест.
Эсэсовцы сразу потащили, кричащих от ужаса, хозяев к выходу. Лена поняла, что их сейчас убьют и крикнула.
Дать еду мы их заставили силой! Даю слово!
Эсэсосвка очень удивилась, услышав немецкую речь. Подойдя к Лене, спросила.
Даешь слово? Чье? Бандитки?
Мы сражаемся в форме Красной армии!
В глазах у немки появился интерес, словно она разглядывала какое-то редкое насекомое. Лена тоже внимательно глядела ей в глаза. Впервые она видела врага так близко. Врага не потому, что на ней другая военная форма, а потому, что спрятано глубоко внутри неё, что сложно объяснить, но ясно чувствуется. У немки были большие глаза василькового цвета с длинными ресницами. Художник бы сказал — берлинская эмаль с красными прожилками. У неё было лицо кинозвезды, но глаза! В глазах была мрачная правда познанного человеческого ничтожества и бесстрастие как у старца. Она резко спросила: