— Радиационный фон? — спросил он
сдавленным голосом.
На лице планетолога появилась ехидная
ухмылка:
— Глупости, человечество уничтожило
ядерное оружие.
— Как уничтожило, так и восстановить
могло.
— Не все так мрачно, — отмахнулся
планетолог. — Просто нам не отвечает центр управления полетами.
— Запасные частоты пробовали?
— Конечно, но и там тишина.
— Господи, что же случилось?! —
охнула бортинженер и второй пилот Наталья. — Зараза какая-нибудь?
Или химия? А может, как динозавров, метеоритом... того?!
— Да нет, нет! — планетолог замахал
руками. — С Земли сигналы идут. Правда, странные и не поддающиеся
расшифровке.
Светлана, шестой член экипажа, от
паникерских воплей воздержалась, но тоже выглядела очень
обеспокоенной.
— У меня есть военные коды связи. —
Продолжительность полета составляла более ста лет, за это время
могло случиться что угодно. Поэтому у начальства Гвоздя был и план
«Б», и даже план «Я». Сейчас он задействовал где-то план «Г». —
Предлагаю попробовать пробиться по моим каналам.
Капитан корабля скривился — он не
хотел обращаться к военным. Те могли вместо торжественной встречи
организовать первопроходцам дальнего космоса посадку в какой-нибудь
темный бункер и из соображений секретности вкатать им три месяца
без переписки. Гвоздев по прилету на Надежду один такой финт
выкинул: пользуясь своими полномочиями, перекрыл для исследований
огромный кусок планеты. Но, похоже, другого выхода у них не
было.
— Пробуйте, — махнул рукой
капитан.
В запястье Гвоздя был вживлен
небольшой, но очень функциональный чип военного образца, с которого
он без каких-либо проводов, прямо «по воздуху», связался с главным
корабельным сервером и передал частоты и коды доступа к военным
системам связи.
— Запускаю протоколы связи. На поиск
уйдет какое-то время.
Монитор для работы Гвоздеву не
требовался. Во время неудачной военной операции он получил в лицо
заряд плазмы, сплавивший забрало шлема с его кожей и сваривший
глазные яблоки вкрутую. Гвоздю повезло, он был уникальным
специалистом. Диверсантом и грозой вражеских тылов. Причем, как
говорили его сослуживцы, спецом он был не от бога, а от дьявола.
Поэтому его не списали с копеечной пенсией на свалку, а провели
первоклассную пластическую операцию и установили глазные протезы
передовой японской разработки.