Однако в том, что в этом мире тоже было свое оледенение Миша не
сомневался. Все эти холмы, огромные пространства плоской степи.
Опять же камни разбросанные хаотично и неравномерно. По крайней
мере этим признакам все соответствовало практически идеально. И
оставалось только радоваться, что если ледник и был, то он уже
давным-давно как стаял. Что особенно хорошо в особенности если
смотреть на все это со стороны земледельца. Коим трудом в последнее
время Мишка и еще пара-тройка десятков членов рода в поте лица и
занимались. Не особо успешно и без большого энтузиазма, но все
же.
Вообще понятие о сельском хозяйстве Миша имел довольно смутные и
ограничивались они в основном копкой грядок у бабушки на даче и
регулярным ненавистным поливанием огурцов в теплице водой с
примесью навоза. А еще этот ненавистный всем студентам и школьникам
биопродукт нужно было регулярно по осени растаскивать ведрами или
тачкой по грядкам... Еще, с курса истории намертво в памяти у него
выгравировалось словосочетание севооборот — четырехполье. Смысл
которого в общем был понятен, мол не надо сажать из года в год на
одном и том же месте одно и то же. А так же, что надо один из
четырех годов дать земле отдохнуть. Помнилась ирригация и целый
сонм разного сельхозинструмента не всегда понятного назначения.
Собственно все. Не так и мало если вдуматься, саоты и остальные
рода холмов даже близко такого не знают. Более того даже в
перспективе ближайших нескольких поколений сами до подобного не
додумаются если кто-то более просвещенный их этим вещам не научит.
Вот только окромя навоза и огурцов большая часть Мишкиных знаний -
голая теория никак не подкрепленная практикой и именно поэтому с
ней надо быть осторожнее.
Вымоченные для посадки бобы подошли к концу. Это сказала Туя,
подойдя к нему стоящему на берегу речки в чем мать родила и
сушившемуся на ветерке. Жена провела ладошкой по его спине, на
мгновение прижалась и тут же упорхала дальше по своим делам. Миша
посмотрел ей вслед и невольно улыбнулся. Он, как и обещал, не стал
брать себе ни вторую ни третью жену, ограничившись той, что уже
была. В отличии от других охотников, которые с удовольствием
взяли себе еще по одной, а некоторые даже по две. И Туя была ему за
это благодарна. Но все равно положения это не меняло и свободных
женщин оставалось теперь в роду довольно много. Причем Коит
разрешил взять в жены только женщин с детьми и пресек все попытки
наложить лапы на совсем молодых девиц. Охотники поворчали, но
согласились, Коит мудрый — ему виднее. Однако Мишу подобным
аргументом было убедить трудно. Зато он прекрасно осознавал, что у
старика на девок появились планы. Какие? Не трудно было догадаться
— Коит решил найти им женихов. Что тут собственно такого
особенного, это как раз нормально и естественно. Другое дело, что
Миша был уверен, Коит не собирается отдавать их в другие рода, а
совсем даже наоборот. Мол, хочешь молодую жену — пожалуйста, но
только для этого надо перейти в род пегой лисицы. Логика была Мише
близка и понятна: род саотов резко вырос, но охотников в нем не
прибавилось, а такое положение надо исправлять и чем быстрее тем
лучше. Но вот как старейшина хотел это провернуть, это оставалось
для Мишки загадкой. Навряд ли найдется в степи еще с почти полтора
десятка таких же безродных в этом мире деятелей как он. Тем не
менее если Коит к этому ведет, значит имеются возможности, а это в
свою очередь просто обязывает ими воспользоваться.