Теперь я не была уверена уже ни в
чем, а тут Шарль меня еще и добил:
— Николь, к слову, такие разговоры
нас тоже демаскируют. Давай их отложим на потом?
— На потом? — я скептически хмыкнула.
— Которое никогда не наступит?
Я уже давно поняла: любые неудобные
разговоры сворачиваются под благовидным предлогом, на самые
волнующие вопросы никогда не ответят полно и честно, а все, что
важно, приходится выяснять самой.
— Поверь, «потом» — оно всегда
наступает, — торжественно сказал Шарль. — Главное — понять, что оно
уже наступило, а то можно пропустить и вместо «потом» получишь «уже
поздно». Все, пришли.
Мы стояли на огромной причальной
площадке с обычным указателем, на котором на дощечках мелом
накарябаны пункт назначения и время отправления. Нужный нам
дирижабль отлетал совсем скоро, так что даже постоять на площадке и
осмотреться не получилось: Шарль сразу потащил меня к трапу.
— Мы хоть двигатели посмотрим? —
жалобно спросила я. — Которые механо-магические.
— Инорита, кто ж вас до них допустит?
— дружелюбно улыбнулся проверяющий билеты инор. — От двигателей
зависит безопасность всего судна. Так что даже не думайте туда
лезть. А то в стражу сдадим, пусть выясняют, зачем вам двигатели и
не собирались ли вы что-то там испортить.
Он столь сурово посмотрел, что Шарль
счел своим долгом сказать:
— Не полезет. Я лично присмотрю,
чтобы она из каюты даже не выходила.
И запер. Запер в каюте! Гад! Нет,
конечно, не так, как в монастыре, — ключ в замке снаружи не
проворачивал, но сказал, чтобы без него не выходила. А я так
мечтала посмотреть на уплывающий вдаль Ланже… Сверху посмотреть, а
не выворачивая шею перед окном. Разве мы привлекли бы внимание на
палубе? Там наверняка сейчас ходит и восхищается толпа, в которой
мы бы удачно затерялись. Соблазн выбраться наружу был велик, и все
же я ему не поддалась: если уж де Кибо пообещали что-нибудь, это
что-нибудь надо непременно выполнить, пусть даже это всего лишь
обещание не выходить из каюты.
Я вздохнула и приникла к окошку. Оно
было небольшим и не слишком чистым, и все же даже через него была
прекрасно видна удаляющаяся столица. Огромная, залитая ярким
солнцем, в лучах которого сиял шпиль главного шамборского собора.
Впервые я попала туда совсем маленькой, с дядей, и была поражена
величием сооружения. В нем даже взрослые казались себе мелкими и
ничтожными, что уж говорить о маленькой девочке? Тогда я не
удержалась от соблазна захватить на память пару маленьких песчинок
из чаши. Освященной самой богиней, как утверждал священник. Кто
знает, не они ли спасли мне жизнь, когда я столь удачно помолвилась
с Бернаром? Но сейчас Собор выглядел игрушечным, как и остальные
здания — словно кубики в детском игровом наборе.