— Вижу, вижу, не зря вы протирали
штаны в академии, — остановила настоятельница Шарля. — Но что
привело двух будущих магов к нам, в монастырь?
Для ответа была разработана легенда о
паломничестве по святым местам, связанным с династией Лиденингов,
которую Шарль и выдал, наверняка смущаясь от осознания, что если бы
это было правдой, то про Карла Третьего мы должны были непременно
знать и портрет его видеть. В глазах матушки бегали смешинки, что
показывало, что она не верит нам ни на кончик ногтя.
— Значит, вы хотите посмотреть келью
принцессы Валери? А почему вы уверены, что она сохранилась?
Принцессой она была в миру, а в монастыре, знаете ли, — рядовой
монахиней.
Мы с Шарлем растерянно переглянулись:
наш план строился на том, что попадем в обиталище принцессы и
осмотримся. Буле пришел в себя первым.
— Тогда, возможно, сохранились ее
личные вещи?
— Прикоснуться к истории — бесценно?
— насмешливо спросила монахиня. — Ой, темните вы, дети мои,
темните.
— Мы хотим посмотреть вещи принцессы,
— делая невиннейшее лицо а-ля Вивиана, пояснила я. — Посмотреть ее
записи. По воспоминаниям современников принцесса была
талантливейшим целителем.
В кабинете появился важный белый кот,
хрипло мяукнул, привлекая к себе внимание, а потом запрыгнул ко мне
на колени, оказавшись необычайно легким для своих размеров.
Заурчал, устраиваясь поудобнее, и даже головой подтолкнул, чтобы
его погладили. Я неуверенно опустила руку и почесала для начала за
ухом. Все это время настоятельница молчала и смотрела с каким-то
странным выражением. Почему-то подумалось, что это ее любимый кот,
раньше никого до себя не допускавший. Ой, выгонит она нас
сейчас…
— Сестра Марта была талантливейшим
целителем, — неожиданно согласилась настоятельница. — И полностью
отдавала себя во славу Богини. — Она сотворила в воздухе знак,
отгоняющий зло. — Я хорошо ее помню.
— Вы ее знали? — удивилась я. — Но
это же было так давно…
— Если ты не заметила, я отнюдь не
юная дева, — усмехнулась она. — Нет, я не ровесница сестры Марты, а
пришла позже и застала лишь последние годы ее жизни.
— Почему она ушла в монастырь?
— Здесь правильней было бы спрашивать
— за чем. За покоем. За умиротворением. Его она здесь нашла и была
счастлива. — Она задумчиво посмотрела и сказала: — Не знаю, вправе
ли я говорить о сестре Марте что-либо еще.